– Может быть все-таки расскажете мне правду?
Слова, пробившиеся сквозь дымку иллюзорного спокойствия заставили вздрогнуть. Опомнившись, девушка с негодованием посмотрела на инквизитора.
– Вы применили ко мне магию? – голос срывался.
Амадин поняла что дрожит, не то от страха, не то от того, что находится в объятиях мужчины.
– Вы опять собирались впасть в истерику, а я не люблю женские слезы,– спокойно пояснил герцог, наконец, разжимая объятия и снова садясь в кресло. Вопиющее нарушение приличий… если бы он считал ее равной себе.
От унижения краска снова прилила к щекам.
Амадин с ненавистью посмотрела на хозяина дома:
– Что вы хотите узнать?
– Я уже говорил: правду. Кто вас послал?
– Куда? В Блодетт? – не поняла она.
– Ко мне. В саду у Тристана.
– Тристана? – она не сразу поняла, что речь идет о муже Полетт. – Ах, вы про это! Да в общем-то, никто…
Она пожала плечами и осторожно присела на край кресла. Инквизитор изогнул бровь:
– Неужели? И ваше предложение…
– Все еще в силе! – выпалила Амадин, подаваясь вперед и вглядываясь в лицо мужчины.
– Даже так? – он закинул ногу на ногу. – И что же вы готовы сделать за пятьсот золотых?
– Триста, – поправила его девушка.
– Думаете за меньшую сумму мои… гм аппетиты поумерятся? – Рейнард пропустил момент, когда разговор с девушкой свернул не туда.
– О нет, ваша светлость, вы в любом случае заставите меня отработать каждую монету! – с горечью отозвалась Амадин.
– Тогда почему вы настаиваете именно на этой сумме?
– Потому что я не хочу быть продажной девкой, неужели не понятно! – Амадин снова начала сердиться.
Герцог сплел пальцы и оперся на них подбородком.
– Странно. Вы утверждаете, что не продажны, но в тоже время готовы стать моей любовницей и именно за триста золотых. Почему именно эта сумма?
– Я… я провалила экзамен, и мне нечем заплатить за учебу, – девушка опустила голову. Странно, но признаваться в этом было также сложно, как пройти в арестантском платье по стеклянной галерее.
– Провалили? Насколько я помню ваше дело, вы его сдали.
– Я не добрала один балл. Один! – отчаяние нахлынуло с новой силой. – И лишилась стипендии. Вы же знаете правила…
– Просветите.
– Что?
– Я учился в Академии более десяти лет тому назад. С тех пор многое поменялось.
– Не думаю, – пробормотала Амадин, вспомнив разговор с Шарлоттой. – Во всяком случае магические отработки для девушек остались все те же.
Рейнард шумно выдохнул.
– Если вы, наконец изволите заметить, я – не девушка. И не уверен, что знаю правила магических отработок.
– Салон Шуаз! – мрачно бросила Амадин.
Рейнард едва удержался от того, чтобы присвистнуть.
– И что же девушки… делают в столь интересном месте?
– Зарабатывают на обучение. Именно это и предложил мне магистр Сайлус.
– И вы решили, что…
– Я согласилась, но потом… – она коротко пересказала события того злополучного дня. Инквизитор слушал, не перебивая.
– Почему вы не пошли писать жалобу? – поинтересовался он, когда девушка закончила.
– А это что-нибудь изменило бы? Адептка-недоучка, желающая отомстить преподавателю за провал на экзамене, еще и безродная…
– Что плавно переводит нас к следующему вопросу, – еле слышно пробормотал герцог и продолжил уже громче. – Кто ваши родители?
– А в деле не указано? – фыркнула девушка.
– Указано, как и то, что вы разрушили часовню, развалины которой мирно стоят вот уже лет триста. Так все же?
Амадин пожала плечами. В сущности какая разница, если она расскажет правду?
