– Мистер Эстик меня нашёл, – Дон взялся протирать очки. – Не отвлекайся, кушай, у нас будет долгая дорога.
– А чефо он фотел? – с аппетитом отправив в рот огромный кусок хлеба, полюбопытствовала Элли.
– Напутственное слово сказать хотел, вот чего он хотел… И то, что сам пока остаётся. – Дон нацепил очки на нос. – Ах да, он здесь кое-что передал тебе.
– Чафики! – обрадовано вскочила Элли и бросилась к деду.
– Никакие не «чафики»! Ешь сиди! – сдерживая улыбку, строго оборвал он её.
– А что тогда? – Элли вернулась за стол и стала доедать оставшийся на дне тарелки рассольник.
– Вот, – он достал из кармана металлический ключ с позолотой. – Сказал, тебе оно пригодится больше.
– И от чего он? – удивилась она.
– Это ключ от хранилища Гильдии Успеха в городе Примум, – он перевернул ключик на столе и указал на ручку. – Видишь номер триста пятьдесят восемь? Он сказал, что по нему нам предоставят доступ к личному хранилищу.
– Эмм, – задумалась она, – а почему мне, а не тебе? И что там? В этом хранилище?
– В хранилище ничего. Для горожан эта услуга, как я понял, платная, а мистеру Генри она досталась в пору его работы на Успех. А ключ тебе, а не мне, только для того, чтобы ты туда положила вот это, – и он достал из кармана наручные часы серебристого цвета с кожаным ремешком, положив их на стол, – чтобы не потерять, когда будешь «лазить по крышам»…
– Часики! – с ещё большим восторгом выпалила она.
– Ну, в общем да, часики, – Дон продолжал улыбаться. – А личное хранилище нам пригодится, ну и тебе, если ты захочешь убрать туда часы… – на секунду он задумался. – Я даже не знаю, большое ли оно.
Элли взяла со стола механические часы и стала их разглядывать. На обратной стороне с завинчивающейся крышкой был вытеснен круг с расходящимися линиями, в центре которого красовалась большая буква «М». По краю металлического корпуса шла гравировка с трудночитаемыми символами. Всего пара едва различимых царапин говорили о том, что металл, из которого сделаны часы – удивительного качества. Чего нельзя было сказать о стекле, закрывающем циферблат. Тёмно-зелёном, матовом, сплошь покрытом мелкими и глубокими царапинами. Непривычному человеку, беглым взглядом, довольно проблематично было бы определить время через такое стекло. Но Элли при встречах с мистером Генри частенько выпрашивала и с любопытством изучала эти часы.
– А ты не знаешь, что это за язык? – спросила она у своего деда, показывая ему обратную сторону часов.
– Хм-м, – задумался Дон, – по-моему, это немецкий, видишь много «u» и «n»?
– А ты не умеешь читать на немецком?
– Так и не выдался случай его изучить. Вот тётя Роза знала его немного… Она вообще много языков знала… Кстати, о каком чемодане ты вчера говорила?
– Да я когда увидела, что они на паром отправляются, приметила то, что с ней чемодан какой-то странный, квадратный такой и с медными пряжками.
Я его ни разу не видела у неё.
– Ну, значит, просто не показывала она тебе его. А ты сразу – воровка, – усмехнулся он.
– А откуда у неё тогда такие красивые и дорогие вещи? Живет-то она одна, где бы она взяла деньги? – стояла на своём Элли.
Дон знал, где «доставала» Роза деньги, но это был далеко не детский разговор. Буквально до вчерашнего дня он не понимал лишь одного, почему Роза всё ещё жила здесь, хотя практически ни к чему и ни к кому не была «привязана».
– Так! Давай-ка ещё раз пройдёмся по списку, – закомандовал дедушка.
