В 1958 году в ноябре мне должно было исполниться семь лет, а летом по двору ходили учителя и записывали детей в школу, и я вписал себя. В октябре приходит к нам домой учительница и спрашивает маму: «Почему ваш сын не ходит в школу?» А мама ничего не может ответить, да и я забыл о своём поступке. Разобрались. Учительница отправила нас с мамой на разговор к директору школы №8. Пришли. Там меня, говоря по-современному, протестировали учительница и директор, который сказал маме: «Всё нормально. Ваш сын догонит класс». А мама подумала малёк и ответила: «Пусть годик ещё побегает». Так я не стал школьником с ровесниками и пошёл в школу только в 1959 году, когда мне было почти восемь лет.
Но это не единственный случай, когда я «потерял» год жизни. Во второй раз мне помог папа. Окончив в 1971 году техникум, я поступил в Белорусский политехнический институт (БПИ). Начал учиться, но пришла повестка в военкомат. Прошёл призывную комиссию. «Годен к строевой!» – определили на комиссии и приказали ждать повестку в Советскую армию. Ждал и одновременно прогуливал занятия в БПИ – меня же вот-вот в армию призовут! Миновал ноябрь 1971 года, наступил декабрь, а повестки нет. Пошёл в военкомат и спрашиваю: «Что случилось? Почему меня не призывают в армию?» – «Приходил твой отец, сказал, что ты старший из пяти его детей, что ты поступил в БПИ, и просил не призывать тебя». – «Я хочу служить!» – «В этом году призыв уже закончился. В следующем пойдёшь». Так я не стал солдатом в 1971 году, был отчислен из БПИ за прогулы и неуспеваемость и «потерял» ещё один год жизни. Дома сказал отцу, чтобы он в мою жизнь не вмешивался, тем более не ставя меня в известность.
Но вернёмся в мой первый класс, а точнее, в 1959 год.
В этом году главным человеком в моей судьбе стала билетёрша на входе в кинозал Клуба МАЗ в Минске, которая пропустила без билета меня и стайку моих восьмилетних дружков на какой-то фильм. Нам было всё равно какой. Лишь бы без билета проскочить на сеанс. Проскочили. Точнее, билетёрша сделала вид, что не заметила нас, «зайцев», и в восемь лет я попал в кино на документальный фильм «Визит Н. С. Хрущёва в США» (1959). Лента меня потрясла. Так моя судьба начала поход в Соединённые Штаты Америки и меня за собой повела.
Дальше – больше. Были другие события и люди, подвигавшие меня из CCCР / БССР в Америку, и в ноябре 2002 года я впервые прибыл в США. Более раннего человека, чем та билетёрша, кто бы круто изменил мою жизнь и направил мою судьбу через океан человеческих судеб в Штаты, не припомню. Более позднего подобного крутого неродственника вроде тоже не было, хотя их и было немало. О некоторых расскажу в главе далее. А пока вернёмся в мою минскую школу №8.
В начале учебного 1961 года в третьем классе на первое и последнее занятие по белорусскому языку к нам, ученикам, пришла в класс учительница па беларускай мове и вся в слезах сказала: «Урокаў па беларускай мове не будзе». И мы, десятилетние минские школьники, белорусы и белоруски, закричали: «Уррр-а-а-а!» Так, не начавшись, закончилась для меня эта наука – беларуская мова.
Затем белорусская литература в школе была, а беларускай мовы не было. В техникуме белорусский язык был для студентов из провинции и сельской местности Беларуси. Учительница спрашивала их, давала им домашние задания. А мы, минчане, только присутствовали на её уроках, и нам заданий она никаких не давала. За семестр просто ставила нам зачёт в зачётку.
