Лида улыбнулась.
– Володина, ты гений. У него сын в Штатах учится – трусы в полоску пойдут ему вполне.
Рита подмигнула.
– Хочешь свежую сплетню? У Фролова, похоже, молодая зазноба. Сидит на столе, бёдра демонстрирует.
Лида фыркнула.
– Это Машка, его дочь. Другие сплетни имеются?
– Как прозаично, – смутилась Рита. – А я-то, гусыня, поделикатничала… Пойду к нему вломлюсь.
Редактор оказался в одиночестве. Уши его словно окрыляли бритую голову, синие глаза вперились в монитор компьютера, короткие крепкие пальцы терзали клавиатуру. Рита кашлянула в дверях.
– Милая у вас дочурка, Анатолий Викторович, – произнесла она. – Но рассиживать на столах девушке не пристало. Дефект воспитания.
Фролов барабанил по клавишам.
– Что-нибудь ещё?
– Когда будет готова моя пресс-карта?
– Подойдите к Даниловой и получите.
– О! – просияла Рита. – А насчёт Могилевича как? Вы наклонили его к миске с лапшой?
Редактор развернулся к ней вместе с креслом.
– Знаете, Володина, почему до сих пор я не вышиб вас коленом под зад?
– Колено не гнётся? – предположила Рита.
– Потому что с детства я закаляю свой характер. – Фролов развернулся к монитору. – Ступайте, Володина, за пресс-картой, за клюквой в сахаре или… боюсь, характера у меня не хватит.
На пороге кабинета Рита оглянулась.
– На самом деле, Анатолий Викторович, вы относитесь ко мне с пониманием. – И хлопнула дверью.
Пресс-карта выглядела солидно. На пластиковом прямоугольнике красовалось Ритино фото, а под ним надпись: «Корреспондент газеты «Наблюдатель», имя и фамилия. Слово «корреспондент» ласкало взор. Можно было ехать в Горводоканал, заскочив по пути в гостиницу «Украина». Нет, вовсе не по пути, Аркаша, мать твою.
Притом зампрокурора, козлик сексуальный, по-прежнему был недоступен.
Облака над Артюхинской станцией Горводоканала плыли неторопливо. Солнце, будто паучок, поймало хмурое облако и окропило им цветочную клумбу и пиджак на Могилевиче. На стоящего в двух шагах Артёма Карпова не попало ни капли. Сей феномен несколько оживил флегматичную физиономию Карпова, и рыхлая его фигура, втиснутая в строгий костюм, как бы отвердела.
– Надо же! – сказал начальник Управления технологического развития. – Впервые такое вижу. Везёт вам, журналистам.
Игорь покачивал портфельчиком.
– Не отвлекайтесь, Артём Сергеевич. Итак, Вася Травкин дежурил ночью по графику. К утру на монитор поступил сигнал с датчика о чрезвычайном загрязнении воды. Травкин с канистрой в руке пошёл отбирать пробу для лабораторного анализа, и вскоре был обнаружен плавающим в мусоре с пробитой головой. Так по сути?
Карпов изучал пиджак Игоря, как руководство по технике безопасности.
– Хотите, – вздохнул он, – подсушу вас феном. Чтоб не простудились.
– Канистра плавала рядом, крышка была завинчена, – продолжил Могилевич. – Между тем, как мы только что с вами выяснили, коллеги его утверждают: при отборе пробы Травкин обычно отвинчивал сперва крышку, клал её на землю и лишь затем с канистрой спускался по лестнице.
Карпов вяло отмахнулся.
– Вчера он мог изменить своей привычке.
Игорь кивнул.
– Допускаю даже, что с неба спустились марсиане и навели на главспеца порчу. Артём, чьи интересы вы отстаиваете? И зачем, главное?
Дряблые щёки начальника управления порозовели.
По газону прошагали два охранника – чернобровый богатырь и короткостриженый сморчок, на ходу обронивший:
– Тащусь от журналистов. Балдею прямо.
