В детстве я мечтал стать магом, получить какой-нибудь эффект. За такие разговоры мать била меня по губам, я злился, а повзрослев, понял, что с ней полностью солидарен. Если бы меня попросили перечислить мои страхи, обретение эффекта стояло бы на втором месте – между смертью и работой, на которую нужно вставать в шесть утра.
«Энергетический поток, по оценкам Ликвидаторов, был мощностью примерно в 5-6 магических единиц».
Эти хотя бы почесались связаться с Ликвидаторами. Только материал вышел позже и просмотров у него меньше.
Я вдруг задумался. Если верить этой страничке, магическая волна была довольно сильной. Я вспомнил подобные случаи. Их было немного, но каждый оставлял после себя разрушения. Не такие, конечно, как в лавке бедного Лео, но пара выбитых окон, которые могли красоваться на фото, оставались. Озарённый внезапным открытием, я мысленно поблагодарил не столь ленивых коллег и направился вглубь кварталов, пристально разглядывал каждый дом. Где-то здесь должен быть тот самый, с треснувшими окнами. Вряд ли за это время их успели заменить. Во всяком случае, я на это очень надеялся.
Есть такое понятие, как журналистская удача. Говорят, больше всего её у молодёжи – тех юных, глупых и смелых птенцов, мечтающих о славе; восхищённых дурачков с горящими глазами, которые не видят границ и рамок; смекалистых болванов, которые лезут туда, куда ни один матёрый репортёр не подумал бы даже взглянуть. Им, ещё неопытным и неоперившимся, порой удаётся наткнуться на нужного человека, набрать номер в нужное время, выйти на улицу в нужный момент. И сделать свой первый восхитительный репортаж, в котором сложится всё. Со временем эта удача куда-то пропадает, будто она, как престарелая мадам, предпочитает только молоденьких, и каждый материал у неё приходится выпрашивать.
Мне казалось, что теперь удача уж точно не на моей стороне. Судя по последним событиям, мужчины, которым недалеко до тридцатки, как бы они не любили свою профессию, эту даму явно не интересуют.
Стоило мне завернуть за очередной угол, я чуть было не начал просить у нее прощения за крамольные мысли.
Окна на первом этаже маленького серого дома были раскурочены: осколки валялись в палисадничке, рамы согнуты. Пустые зияющие проёмы перекрывали тонкие оранжевые лучи – не то лазеры, не то магия. Мера предосторожности, чтобы никто не влез в квартиру. Я обошёл дом в поисках входа.
Дверь в квартиру оказалась цела, но не опечатана, более того, возле неё на полу виднелись грязные следы. Выходит, здесь живёт кто-то ещё?
Я негромко постучал.
Секунды в тишине показались вечностью, но с той стороны не было ни звука.
Я постучал снова, но отворилась дверь напротив.
– Опять?
Женщине, открывшей дверь, было около тридцати, может, чуть больше. Румяные щёки, ровно накрашенные губы, идеальная укладка. Ниже лица я старался не смотреть. Женщинам с такой внешностью показано красоваться на обложках или хотя бы в рекламе и жить на какой-нибудь вилле рядом с океаном, но никак не в старой, побитой временем многоэтажке с облупленной краской в подъезде.
– Э-э-э… День добрый, – кивнул я.
– Вы из полиции?
Чудище внутри заворчало.
– Да, – соврал я. Признаться, я не знаю, почему не представился. Может, дамочка вскружила мне голову, может, я окончательно разозлился на Дастина, вспомнив про него в очередной раз, а может, я просто устал. В конце концов, я проснулся не в самом лучшем расположении духа. – Я бы хотел задать вам пару вопросов о…
