– Тут все точно?
– Обижаешь. Целый день считал.
– Эх, была не была. Давай отметим это дело, – откупорил дорогой коньяк.
– Подожди праздновать. Дай команду своему муниципалитету. Мои уже там битый час пороги обивают.
– Милая, – звонит жене. – Оформляйте на Князева. Все родная. Целую.
– Все то у тебя схвачено, – жена при деле. Имущество на ней, на теще и на детях. А у мэра только зарплата.
– А то! Жена в муниципалитете. Она умничка. Смотри какой ресторан отгрохала.
– Впечатляет. Но это ж все не без и «благодарностей» от неравнодушных к судьбе города бизнесменам.
– У, Князев! – трясет указательным пальцем-сосиской. – Смотри у меня. Не думай меня сдать ментам. У меня еще теща судья.
– Да ты шоколадный заяц, Дим, – поднимаю рюмку. – Давай за тебя, дорогой!
– Чтобы хер стоял и деньги были! – чокнемся черт знает в который раз.
По-моему, три бутылки уже раздавили. Он заедает шоколадом и сально смотрит в сторону соседнего зала, где бедной родственницей сидит Оля.
– Эх, мне бы такую Лапулю. Трахаешь?
– Нет, ты же знаешь. Я женат.
– Я тоже. Но не могу устоять против такой красоты неземной.
– Я жену люблю, Дим.
– И я. Но ты посмотри на это чудо. Блондиночка, губки бантиком, глазки голубые как небо. Ангелочек. Молоденькая, ладная. О! – работает тост то! – смеется он, посматривая на ширинку. – А я уж думал мой крепыш на покой ушел, – кривлюсь.
Димка как нажрётся, так просто беда.
– Позови ее.
– Дим, давай без этого. Да и сотрудники настучат жене.
– Вот они у меня где! – демонстрирует сжатый кулак. – Пусть только попробуют. По миру пойдут! Да не переживай. Мы просто потанцуем. Друг ты мне или кто? Дай девчонку. Принуждать не буду. Не боись. А не то могу и отозвать разрешение на покупку.
– Ладно. Я попрошу, но только без фокусов. Не обижай ее, моя Лёся о ней печётся.
– Оль, – держусь за спинку дивана и наклоняюсь к Оле. – Тут такое дело. Развлеки Димку.
– Развлечь? Как?
– Просто потанцуй. И все.
– Но дядя Миша…
– Я тебя как друга прошу. Уперся гад, деньги взял, а теперь на попятную собрался, если ты с ним не потанцуешь, хана моему торговому центру.
– Ну если очень надо… – мнется она.
– Очень! Спасибо, Оленька. Ты настоящий друг! – нетвердой походкой выхожу на улицу.
Сумерки уже. Ничего себе. Это ж сколько мы сидели то?
Первым делом звоню своей команде. Мне отчитываются что все в порядке и я стал владельцем участка по улице Мира. А потом Лёсе.
– Все отлично. Отчитываюсь. Купил, – меня поводит. Алкоголь ударил в голову. Присаживаюсь на ступеньку, вытягиваю ноги.
– Ты пьяный что ли, Миш?
– Да, родная. Ты только не ругайся.
– Не буду. Я переживаю, как ты до гостиницы доберёшься, – волнуется маленькая моя. Мое солнышко.
– Да не переживай, Лёсь. Генка с Матвеем доставят в лучшем виде.
Мы болтаем минут десять, говорю ей что люблю и скучаю. Как напьюсь, так меня тянет на признания. Из ресторана выскакивает перепуганная Оля.
– Лен, я перезвоню.
– Дядя Миш! – она прижимается ко мне и в испуге смотрит на выскочившего мэра, натягивающего штаны.
– Э! Ты куда? Красавица!
Велю Оле садится в машину и подходу к мэру.
– Дим, ну что за дела?
– Да ничего такого. Мы танцевали. Все было хорошо. Я пообещал ей на Мальдивы слетать. Приятное хотел сделать, но чтобы и мне это… – застегивает ширинку.
– Понятно. Девак тебе что ли мало, Дим?
– Да она понравилась. А девчонка кремень. Ни в какую. Я ей и пачку за пазуху засовывал и цацки обещал, – под конец речи он наваливается на плечо лбом. – Обидно. Впервые за долгое время у меня встал, а она… трпу! Порядочной оказалась.
