Ася находилась на последней ступени, когда услышала громкий тревожный стон. Замерла.
Что такое? Откуда он доносится?
Прислушалась.
Может быть, ей показалось? Уставшее сознание решило сыграть с ней шутку? Но нет, стон повторился. Уже громче.
Сердце девушки пропустило удар. Не может же стонать Ионов? С другой стороны, он же тоже человек. И ему могут сниться дурные сны.
С его-то работой...
Ася, не раздумываясь, устремилась к спальне Ионова. Желание помочь Матвею возобладало над разумом. Ей ли не знать, какими кошмарными бывают ночные видения! Как тяжело после них просыпаться, приходить в себя. Принимать реальность, откидывая прочь наваждение.
Стоны и нечленораздельные крики Матвея стали громче. Ася на мгновение остановилась у его двери, подняла руку и нерешительно постучала. Даже если он еще не проснулся, она разбудит его стуком.
- Нет... нет... мать вашу!!!
Надрывный крик, словно идущий из самого сердца, полоснул по душе Аси, и девушка, больше не колеблясь, толкнула дверь.
Уютная комната с панорамным окном, темный комод, массивный шкаф. Взгляд Аси охватил предметы интерьера, не зацепившись за них, и устремился к большой кровати, на которой метался Матвей. Сбившиеся простыни, съехавшее одеяло - и он. Со взмокшим лбом, вцепившийся в матрас скрюченными пальцами. На мужественном лице застыла маска страдания, исказившая правильные черты. Глаза Матвея были сильно зажмурены, губы сжаты с такой силой, что побледнели. Сквозь них вырывались те самые стоны-звуки, привлекшее внимание Аси. Он метался по кровати, кого-то проклиная. Или догоняя. Догонять кого-то во сне очень тяжело. Терять - ещё хуже.
Ася, прикусив губы до крови и ругая себя, приблизилась к кровати. Его надо разбудить, вырвать из кошмарных сновидений. Но как?..
- Матвей.
Позвала негромко, надеясь быть услышанной. Безрезультатно.
- Убью!!!!
Крик сотряс воздух.
Ася нелицеприятно выругалась и позвала ещё громче:
- Матвей!
Результат был таким же. Нулевым.
Голова мужчины металась из стороны в сторону, капельки испарины выступили на скулах и шее. Торс выгнулся, точно тело само желало вырвать хозяина из цепких лап ужаса.
Ася больше не могла смотреть на его мучения и дотронулась до обнаженного плеча Матвея.
- Ионов, проснись!! - она уже почти кричала.
Прикасаться к человеку, погруженному в сон - ошибка. И Ася это знала. Только выхода у неё не было. Не выливать же на него кружку холодной воды!
Ионов, почувствовав чужое прикосновение, среагировал мгновенно - зарычал и набросился на Асю. Та не успела даже ойкнуть - её подкинули в воздух, перевернули, а потом подмяли под себя. Жестко подмяли.
В глазах зарябило, появился шум в ушах, дыхание сперло в груди. Ионов оказался тяжелым.
- Ты!.. - в его глазах полыхнуло безумие, а руки с силой сжали плечи Аси. Он смотрел на неё, но не узнавал.
Ася закричала от боли и попыталась скинуть с себя мужчину.
- Матвей, это я! Проснись! И отпусти меня! Тебе снился кошмар, и я...
Он мотнул головой и оборвал её сбивчивую речь. Оборвал самым, что ни на есть, бесцеремонным и наглым образом.
Впился в её губы жадным, жестким поцелуем.
Его губы не церемонились с ней, так же, как его руки и само тело. Он набросился на неё, точно путник, идущий по пустыне несколько дней, изнывающий от жажды и жары, и, наконец-то, увидевший оазис. Поцелуй мужчины, привыкшего быть доминантом. Он завладел её губами разом, нахрапом, вторгся в рот языком. Сминая ее губы, он пробовал их на вкус. Хотя нет, не пробовал. Пробуют осторожно, спрашивая. Здесь вели себя по-хозяйски.
