Сколько мы не виделись? Прошло почти четыре года с того дня, как он поставил свою закорючку при регистрации развода и ни словом не обмолвившись уехал из ЗАГСа. В мою сторону даже не посмотрел, будто меня там не было. Не поздоровался и не попрощался! Регистратор покачала головой и, вздохнув, пожелала мне удачи.
За четыре года наши пути ни разу не пересеклись. Вслед за мужем меня вычеркнули из жизни все наши общие друзья. Перестали отвечать на звонки, игнорировали сообщения в мессенджерах, при встрече ссылались на отсутствие времени и спешили пройти мимо. Подруги перестали звать на девичьи посиделки.
Я пережила. Завела новых подруг из своего круга, которым было плевать, какую фамилию я ношу – Ковтун или Розовская, и где покупаю вещи – в фирменных бутиках или на промрынке.
Ещё задолго до развода я поняла, что Влад далеко не идеален, и начала себя готовить к жизни без него. Как только вдоволь оплакала первые полученные по интернету доказательства его неверности, и закончились слёзы. Когда надоело себя жалеть.
Всего таких писем было три. Первое – ударило больнее всего. Почти сбило с ног. Но всё, что не убивает, делает нас сильнее. Второе – я восприняла спокойнее, третье – приняла как данное.
Почему не закатила скандал, не подала на развод? Чего ждала бесконечные три месяца? Теперь уже и не вспомню. Видимо, поначалу надеялась, что это – подделка или одноразовая измена, потом – что мимолётное увлечение.
Я панически боялась остаться одна. Мне казалось, что я ни за что не справлюсь. Ведь почти четыре года подряд меня по жизни за руку вёл Влад, ограждая от проблем и страхуя на резких поворотах.
Он оказался решительнее меня и инициировал развод сам. Я даже обрадовалась и сразу согласилась. У нас не было общего имущества, не было детей, нам нечего было делить. А в день развода я была слишком растеряна и подавлена, чтобы высказать своё мнение и сделать хотя бы слабую попытку сохранить семью. К тому времени сохранять уже было нечего…
И вот он тут. Нонсенс!
Проворачиваю ключ в замке и иду ему навстречу.
- Ты меня ждёшь? – спрашиваю, чтобы перейти сразу к сути.
Он мне неприятен. Обида. Чувство вины. Уязвлённое самолюбие. Унижение. Отчаяние. Можно долго продолжать список. Этот человек в моих ассоциациях накрепко связал себя с самыми негативными эмоциями.
- И тебе здравствуй, – как обычно, он умеет разыгрывать подчёркнутую вежливость.
Киваю в ответ и жду объяснений.
- Нужно поговорить, – коротко командным тоном сообщает о цели визита.
А он изменился. Заматерел. Поменял причёску и стиль. Классический костюм вместо поло или толстовки с джинсами. Совершенно чужой хищный взгляд. Деньги и власть портят людей безвозвратно.
О том, что у Розовского хорошо идут дела, кричит его прикид. Я всё ещё способна оценить стоимость надетых на него тряпок.
И только ямочка на подбородке напоминает мне того Влада, с которым мы познакомились в офисе компании его деда восемь лет назад.
Что этому павлину могло понадобиться от меня? Ни одного предположения.
Любопытство распирает, но я не собираюсь выполнять его команды. Он давно мне никто, чужой человек. А посторонние люди, когда им что-то надо, просят совсем другим тоном и используют волшебные слова.
- Я спешу, – отвечаю так же коротко, давая понять, что общение с ним в мои планы не входит.
- Я хочу сделать тебе выгодное предложение, – фраза производит на меня обратное действие. Очень уж она напоминает завлекаловку в сетевой маркетинг, а всем этим гербалайфам и прочей ерунде вход в мою жизнь строго воспрещён.
