– Ерунда! – Я как бы невзначай и сама оборачиваюсь назад, но не вижу в тумане никаких изменений. Хотя после света фонаря, на который я до этого смотрела, сложно было бы разглядеть что-либо в темноте.
– Есть шанс, что ты позволишь просто отвести себя домой? – как будто потеряв терпение, резко интересуется парень. Он словно хочет поскорее уйти с этого места, пока кто-то нежелательный не появился на сцене, но упрямство родилось раньше меня. Ну, то есть, в те семь минут, которые разделяют нас с Алей.
– Конечно, нет, я никуда с незнакомцем не пойду, – в подтверждение своих слов, я еще крепче обнимаю дерево.
– Даже из леса, полного чудовищ? – уточняет парень.
– Каких таких чудовищ? Не видела ни одного.
– А как же черт-знает-чтовина? – мягко напоминает он.
– Она была не в лесу, а в городе, а в лес она боится заходить, – вываливаю я на него свои куцые наблюдения. – И вообще, почему ты так хочешь меня куда-то отвести? Я бы на твоем месте со мной не связывалась.
– Ну, хотя бы потому, что это моя работа.
– То есть твоя работа сумасшедших из лесов выуживать?
– В том числе. Моя работа поддерживать порядок и выводить случайно попавших сюда людей.
– Из леса?
– Из леса, из болота, из мглы, тумана, мрака, тьмы, кошмара, – перечисляет он со вздохом, – откуда придется.
Из кошмара, значит. Вторая часть его фразы заставляет меня задуматься, занявшись переоценкой увиденного за последний час. В принципе, я могла бы и дальше успокаивать себя тем, что все встреченные персонажи играют в некую свою выдуманную реальность, сговорившись о неких правилах, и наивно полагают, что я в них посвящена и играю с ними. Однако, та гремящая костями гигантская хрень – явно не просто плод воображения, не декорация и не спец-эффект. То есть она могла бы быть, он уж больно сложно выполнена. Да еще это молодое деревце, попавшее в свет фонаря. Его листва неожиданного цвета. Хотя, конечно, сейчас середина сентября, и растительности в самый раз сейчас поменять цвет наряда, но она все же какая-то неестественно красная, как и редкая травка под ногами. Кошмар – необычно яркий и осязаемый – единственное объяснение всему тому, на что я смотрю сейчас.
– Хорошо, веди, – сдаюсь.
Парень кивает, но вместо того, чтобы куда-то идти, он проходит вокруг меня, разглядывая землю под ногами.
– Как тебя хоть зовут-то? – интересуюсь, с тревогой глядя на его маневры. Если это и вправду сон, он, по идее, должен вытащить какое-то имя из моей памяти. Например, имя коллеги или актера из фильма, который смотрела недавно.
– Натан, – не отвлекаясь от своего дела, отвечает парень, но у меня с этим именем никаких ассоциаций. Разве что, домовой Нафаня из мультика. Между тем, парень неожиданно останавливается и подбирает с земли длинную толстую сухую ветку.
– А меня Ада, – представляюсь я, хотя мое имя, похоже, его совсем не волнует. – Это зачем?
– За надом. – Натан расчищает небольшой участочек земли носком ботинка и ставит на него столбом найденную ветку. – Возьмись за нее левой рукой.
Как только я это делаю, он тушит фонарь, и мы остаемся стоять в темноте. В сравнительной темноте, сквозь деревья вижу, как зарделось небо над горизонтом.
– Теперь представь себе место, куда хочешь попасть, и иди вокруг палки против часовой стрелки и вперед.
– Это как? – не догоняю я.
– Просто иди туда, куда ты хочешь попасть.
Порядком вымотавшись, я больше не спорю и не переспрашиваю. Для простоты закрываю глаза и иду по кругу, думая, о своей комнате и том, как же хочется там поскорее очутиться, и узнать, что сестра уже давно успела вернуться из клуба, потому что ее-то оттуда никакие подозрительные личности не похищали.
