Самое зловещее место Океана.
Мрачная обитель ужаса, расположенная в центре моря Беспощадности.
А самое интересное заключалось в том, что никто на свете не мог с уверенностью сказать, какое именно зло скрывается на острове. Что это за Каракатица и почему она спит? Сможет ли она проснуться и что тогда будет?
События, которые привели к появлению этого мрачного пятна на карте волшебного мира, произошли настолько давно, что нынешние жители Прелести пересказывали друг другу легенды о легенде, не имеющие никакого отношения к истине. Говорили, что на безжизненном острове феи заточили ужасное чудовище, способное обратить землю в воду и превратить мир в один огромный Океан; ещё шептали, что там таится Древнее Проклятие, страшный прародитель всех Тёмных Сил, однажды прорвавшийся в Прелесть, а ещё – что на том клочке суши открыты врата в ужасный мир, настолько плохой, что по сравнению с ним даже Плесень кажется благодатной страной, населённой дружелюбными жителями.
Говорили об острове Спящей Каракатицы много. А боялись – ещё больше. Боялись так сильно, что даже старшие офицеры пиратского корабля не стали скрывать страх:
– Что ты наделал? – испуганно спросил Дорро. – Как ты мог?
Двойной Грог поджал губы на обеих головах.
– Зачем ты согласился на эту работу? – осведомился побледневший Гейл.
– Она хорошо оплачивается, – пожал плечами Двойной. – И очень перспективна.
– Мёртвым деньги не нужны, – категорически заявил Эскотт. – Нужно возвращаться.
– Я согласен с Варраксом, – хрюкнул гном. – Прикажи рулевому ложиться на обратный курс.
– Нет, – качнул головой Муне.
А Уне кивнул, подтверждая слова правой головы.
– Я не собираюсь подыхать ради какой-то легенды! – Дорро топнул ногой.
– Тебе и не придётся.
– Никто не возвращался с Каракатицы!
– Никто не возвращался, потому что никто до неё не добирался! – парировал Грог. – Всех перехватывали сторожевые корабли.
– В море Беспощадности запрещено заходить без разрешения Двора Непревзойдённых, – напомнил Гейл. – Если нас поймают, то повесят.
– До сих пор нас никто поймать не мог, – хихикнул Муне.
– До сих пор мы не лезли в пекло, – отрезал Эскотт. – Мы нападали и убегали, и не связывались с линейными кораблями. А возле моря Беспощадности, хочу тебе напомнить, дежурят именно они – линейные! Самые большие корабли в мире!
– Всё будет хорошо, – едва слышно прошептал Уне.
И Дорро, который как раз набирал в грудь воздух, собираясь продолжить выступление, резко умолк.
А Угрюмый Гейл ухватил себя за подбородок и глубоко вздохнул.
Пираты, разумеется, знали о проницательности слепой головы и её умении видеть будущее, поэтому очень серьёзно отнеслись к услышанному.
– Мы вернёмся живыми? – тихо спросил Эскотт.
– Это будет опасный рейд, – так же тихо ответил Уне. – Живыми вернутся не все.
– Но мы вернёмся? – прищурился гном. – Я и Дорро?
– Скорее всего.
Ответить точно Уне не мог, но пиратов приободрил тот факт, что слепец не видел в будущем их гибели.
– Ладно! – Эскотт потёр могучие лапы одну о другую. – Мы идём к Каракатице – хорошо, пусть так. Но как мы преодолеем сторожевую линию?
– Море Беспощадности патрулируют самые большие корабли Прелести, – угрюмо напомнил Гейл. – Любой из них одним залпом потопит наш фрегат.
– У меня есть план, – осклабился Муне. – Ведьма, которая нас наняла, продумала все детали рейда.
– Я не доверяю ведьмам, – проворчал Эскотт. Варраксы были воинами и совсем не знали Волшебства.
