Уже в десять я был на автомобильном рынке, расхаживая между машин и прикидывая, что бы такого прикупить серьезного. Ароматы витали соответствующие: машинное масло, бензин, солярка, автохимия. Почему я не пошел в автосалон? Не доверяю я им, а тут с хозяином машины тет-а-тет поговорить можно. И не надо повторять, что я чую ложь.
Я ходил и рассматривал машины и их хозяев и ловил себя на мысли, что я поражаюсь кардинальным переменам в обществе. Здесь было много людей, но и звери присутствовали. А когда я встречал пары человек-зверь, я был в шоке. Неужели старейшины разрешили связываться с людьми? Это нонсенс. За такую вольность приходилось биться насмерть, чтобы доказать право на пару-человека. И я не сомневаюсь, что Владимир Белов, медведь из клана Харина, доказал свое право на свою супругу. Вопрос состоит в том, как она приняла его? Я уверен, что это далось ей с трудом. «Хотя, мишки бывают и плюшевыми», – хмыкнул я, усмехаясь у себя в голове.
– О, какие люди в нашем убогом месте! – за моей спиной раздался знакомый голос, досада и презрение сквозило в нем так сильно, что хотелось поморщиться, но терять лицо Альфе нельзя. Поэтому делаем безразличную мину, напускаем скучающий вид и добавляем в голос издевку.
– Ты хочешь поговорить об этом? – я развернулся к старому «приятелю». – Могу выслушать, но отпускать твои грехи не намерен.
– А ты не изменился, – фыркнул парень. – Все такой же высокомерный сын своего отца. Я думал, что ты наберешься уму-разуму, но нет. Заносчивый засранец, прожигатель жизни, папочкин оболтус.
– Зато ты у нас раскрыл весь свой потенциал в красноречии, да, Кирюха?
Один из шестерок моего отца. Кирилл всегда обо всем ему докладывает. Он мелкая шавка, но информация у него всегда отличалась своевременностью и качеством. Отец это ценит, поэтому не обращает внимания на его гавканье. Терпеть не могу таких подхалимов, как этот, но я не Альфа, точнее пока не Альфа. Вот когда стану главой стаи, тогда и переберу все гнилые кости, может, даже закопаю парочку.
– И надолго в наши края занесло? – прищурился пес.
– Так я и сказал, чтобы ты тут же папочке все выдал, – оскалился я. – Пока кое-какие планы, а там видно будет.
– Как у тебя все завуалировано, – фыркнул Кирилл. – Ладно, а ты в курсе, кто претендует на место твоего отца?
– Мне как-то не до этого было. Просвети, – с вызовом рыкнул я.
– Сынок нашего мэра, Покровский Борис Константинович. Надеюсь, слыхал о таком?
– Так мэр же человек, – фыркнул я, но догадка уже взяла в оборот мою мозговую деятельность.
– Ага, – осклабился собеседник. – А сыночек-то инициировался. Вот только я подробностей не знаю, что там и как, но факт на лицо. Он теперь тоже волк и собирает свою стаю.
– И ты решил переметнуться? – с вызовом бросил я.
– Признаюсь, я подумывал об этом, – вызывающе ответил Кирилл, на его лице проступил шрам, который оставил ему мой отец за какую-то провинность. – Но у него есть один изъян…
Пес замолчал и посмотрел в серое небо, словно там искал подсказку или смысл жизни.
– Не тяни кота за яйца, – прорычал я, не желая рассматривать этого комика.
– Он молод и горяч, но у него нет той вековой выдержки, как у взрослого оборотня. Он заносчив, самоуверен и дик, – бросил мне Кирилл. – А вот, если к власти придет недо-оборотень в твоем лице, я буду первым, кто покинет эту стаю.
Он сказал это, словно готовился долгие годы к моему возвращению. Что ж это его дело. Я не потеряю ничего сверхъестественного, если он решит убраться восвояси.
