Иркутск новогодний - страница 3

Первое обнаруженное в иркутских газетах упоминание елок относится к 1861 году, однако ёлки в иркутских домах появились, очевидно, много раньше. У иркутян был обычай бывать другу у друга в гостях, «устрояя там святочные вечера, святочные игры, ёлки и проч», сообщали «Иркутские губернские ведомости» в 1861 году. Значит, установка рождественских деревьев в домах иркутян в 1861 году была уже не редкостью. И обычай появился ранее. Но когда? Это достоверно не известно.

7 января 1852 года в Санкт-Петербурге в здании Екатерингофского вокзала была установлена первая общественная ёлка, и иркутяне наверняка были наслышаны об этом событии. Но если говорить об иркутских ёлках, речь, видимо, шла все же о домах интеллигенции и купечества. В 1858 году в «Иркутских губернских ведомостях» был напечатан список книг, которые продавались в только что открывшейся частной библиотеке для чтения Протопопова (позже перешедшей в руки Михаила Шестунова). Это была вторая частная библиотека в городе. «Библиотека Шестунова явилась вместе с тем и клубом, и центром демократических, оппозиционных элементов в Иркутске», – писал в книге «Сибирские страницы» Марк Азадовский. В библиотеке Протопопова можно было купить и великолепно изданные детские книги. И среди них – «Ёлка», выходных данных по ней нет, но есть указание, что издана она в типографии М. О. Вольфа. Значит, по крайней мере, в 1858 году иркутяне уже были знакомы со знаменитой русской азбукой Анны Михайловны Дараган под названием «Ёлка», впервые увидевшей свет в 1846 году. Эта книга была задумана как подарок детям на Рождество, и по ней, судя по всему, многие маленькие иркутяне из состоятельных семейств впервые узнали о том, что существует на свете рождественская ёлка. «Слушай внимательно, что здесь рассказано про ёлку, – таким текстом завершалась азбука. – Зимою все деревья без листьев. Одна ёлка остается зелена. В праздник Рождества Христова умным, добрым, послушным детям дарят ёлку. На ёлку вешают конфекты, груши, яблоки, золоченые орехи, пряники и дарят это добрым детям. Кругом ёлки будут гореть свечки голубые, красные, зеленые и белые. Под ёлкой, на большом столе, накрытом белой скатертью, будут лежать разные игрушки. Солдаты, барабан, лошадки для мальчиков, а для девочек коробка с кухонной посудой, рабочий ящичек и кукла с настоящими волосами, в белом платье и с соломенной шляпой на голове». Весьма вероятно, что в домах иркутской интеллигенции и купечества эта книга появилась раньше, чем в 1858 году. Трудно представить, что в семье Басниных, к примеру, не знали о такой книге, а их многочисленные столичные знакомые, не рассказывали им о светской новинке – установке ёлки на Рождество.

Чем более светским становился праздник, тем сильнее церковь напоминала горожанам о его духовном смысле, требуя ограничить светские развлечения в Рождество. А трагические обстоятельства, которые сопровождали новогодние праздники в середине века, укрепили веру иркутян в то, что чрезмерное веселье в рождественские, святочные и крещенские дни ведет к несчастьям. Встреча 1861 года для иркутян была невеселой. В семь часов вечера 31 декабря 1960 года Иркутск огласился звоном, звонили в Знаменском девичьем монастыре. Следом зазвучал набатный колокол. «Вечерний мрак и тишина были нарушены страшным шумом бегущих людей и звоном колокольцов пожарной команды», – писали газеты. Оказалось, пожар за Ушаковкой, в училище девиц духовного звания. Сгорели два огромных сеновала с амбарами, погреба, завозни, конюшни со всем экипажами, три коровы, лошадь. Пожар удалось потушить только в 4 часа пополуночи, казалось, около Знаменского собрался весь город. «Да, при таких неожиданных и безотрадных обстоятельствах, иркутяне должны были навсегда проститься с минувшим, во многих отношениях счастливым для сибиряков годом…», – сообщали «Иркутские губернские ведомости».