Навык одеваться на скорость очень пригодился и уже через несколько минут мы с Ирмой бежали к дому хозяина. Ох уж эти утренние пробежки! Так освежают! Особенно по росе в пять часов утра под проливным дождем.
В голове пролетела мысль: «Какой след под таким дождем?! Бесполезное занятие!». Но непонятно на что, надежда всё-таки толкала вперёд.
– Мне нужны её ношенные недавно вещи, – перекрикивая шум дождя и мотор машины, прокричала я Иван Иванычу (так звали хозяина). Тот дал распоряжение водителю заехать к ней домой. Мне не виден был сам дом. Машина притормозила рядом с высоким забором, Иван Иваныч выскочил и уже через несколько минут, заскочил обратно, с пакетом в руках. Он передал его мне.
Коричневое кашемировое платье, старенькое и поношенное, пахло старостью. Так обычно пахнет в домах стариков. Это запах корвалола и старых вещей. Дома у Ольги Яковлевны также пахло.
Через несколько минут машина остановилась около леса.
– Мне нужна яркая небольшая тряпочка. Она будет на ошейнике собаки, чтобы её в сумерках не приняли за волка или за бродячую собаку охотники и не испугалась ваша мать. И ещё записка. От вас. Чтобы оставалась там, где её найдет собака и ждала нас.
Получив, всё что просила, я повязала тряпочку на ошейник собаке, а записку положила в целлофановый пакет и привезала к лапе.
– Ну, что, Ирмочка, нужна твоя помощь. Нюхай! Внимательно нюхай! Надо найти эту женщину и не напугать. Найти и привести нас к ней или её к нам. И, умоляю, сама не потеряйся! Ты – моё сердце, я не выживу без тебя!
Я обняла собаку, похлопала по спине и отпустила:
– Ищи, милая, ищи! И возвращайся!
Бежать с ней вместе не имело смысла: она бегает намного быстрее меня. А в высоких зарослях леса поводок только бы мешал ей в поиске.
Я затаила дыхание и стала ждать. Время вдруг замерло и стало течь невыносимо медленно. В памяти всплывали события нашей с ней жизни.
Вот она умирает от истощения. Вот мы несем её к врачу. Вот она радует меня первыми своими навыками. Вот она, с окровавленной лапой выходит из пруда. Вот летит на глухой барьер без моей команды. Вот мы стоим на пьедестале победителей соревнования. Вот играет с дочкой в комнате и исчезает за диваном при любом шорохе за дверью.
«Только вернись, милая, только вернись!» – молюсь я, проклиная себя, что решилась на такой шаг.
– Собака! Ирма! – раздаётся крик рядом и я подскакиваю на встречу своей любимицы.
Почти пять часов она была в лесу. Почти пять часов моя душа испытывала муки. Я проклинала себя с каждой минутой всё больше и больше и решала, что взять с собой в лес, когда пойду её искать. Может быть на много дней. Даже ужасные картины происшествий и встреч с дикими зверьми пронеслись перед глазами. И вот моя девочка показалась в траве и я кинулась ей на встречу. Собака подбежала ко мне, прыгнула лапами на грудь и метнулась снова в сторону леса.
– Кажется она её нашла! Быстрее за ней!
Все люди побежали в сторону собаки. Та, отбегая на расстояние, несколько раз гавкала и бежала дальше.
Ветки драли кожу сквозь одежду. То и дело я падала, споткнувшись то об одну ветку, то о другой корень. Но бежала вперед.
Когда сил бежать уже не осталось, а из всех, кто бежал вместе, где-то рядом бежал только кто-то из поискового отряда, я выдохнулась и остановилась. Лай собаки опять требовал следовать за ней.
– Ирма, подожди! Я не успеваю! – крикнула я из последних сил, боясь потерять собаку из вида.
