Занятия с деревянным мечом Галлу по неопытности всё ещё считает игрой. Возмущается, бросает обиженные взгляды, плохо старается. Не понимает, что настоящий мастер его, вооружённого чем угодно, не только деревянным мечом, а и палкой б побил.
Даю ему настоящий меч, сам беру деревянный.
— А что если я вам наврежу, господин? — Он явно испуган, но боится не того, что с ним скоро случится.
Слышу смешки за спиной и приказываю другим не отвлекаться.
— А ты сначала попробуй, Галлу. Только меч двумя руками держи, не вздумай выронить и пораниться. Накажу. Рука у меня тяжёлая, ты это уже знаешь.
Когда-то, в моих лет шесть или семь, мне такое отец говорил. А теперь я другого человека учу. Пока не сына, но с женитьбой, когда с медяка на золотой перебиваешься, спешить не стоит.
Галлу делает первый выпад. Получается не так и плохо. Действует, как я учил. Значит, с прошлого раза что-то запомнил.
Великим воином Галлу не стать, но хорошим — уж я постараюсь. Задатки у него есть, сила в мышцах, скорость в ногах. Взгляд смышлёный, азарт. Пусть Галлу и пока ничего не умеет, но он внимательный, схватывает на лету. И всё равно учиться ему ещё годы.
Сегодня меч из рук не роняет, и ладно. Уже хорошо.
Противник допускает очередную ошибку, и я замахиваюсь. В последний миг поворачиваю запястье, и Галлу получает не чёрный синяк через всю спину, а плашмя прилетевшим деревянным мечом пониже спины. Звук удара хлёсткий и звонкий, как гонг.
— Ой! — вопит он, хватаясь ладонью за мягкое место.
Меч остаётся у него в одной руке, и разоружить его ничего не стоит. Пара ударов уже не мечом, и Галлу оказывается на земле. Быстро хлопает ладонью, признавая поражение — уже учёный.
— Подумай, где ты ошибся, — говорю я и поднимаюсь на ноги.
Брат стоит у края поляны и зовёт меня по имени. У него в руках письмо, очевидно, то самое, которое он не так давно получил. Он им размахивает, будто флагом. Улыбается так, будто в стылом воздухе не осенняя морось висит, а солнце на голубом небе сияет.
— Что такое? — говорю я, подходя к нему. Поворачиваюсь к людям: — А вы занимайтесь!
— Хорн, братишка, думаю, тебе нужно сесть. Новости такие, прям закачаешься.
Я хмыкаю, а он вдруг отвешивает мне церемонный поклон чуть ли не в пол.
— Ты это чего? — спрашиваю я и ёжусь. Тело на холоде быстро остывает, и хочется поскорее надеть рубаху.
— Это тебе как нашему будущему королю.
В ответ на молчание он расплывается в совершенно дурацкой улыбке.
— Я не вру и ничего не выдумываю. Посмотри, — он сует мне в руки письмо, — наша будущая королева Лайла желает видеть тебя своим супругом, а значит, нашим королём.
Я бросаю взгляд вниз: письмо написано на дорогой хрустящей бумаге, такой белой, какой я никогда и не видел. На обломке красной мастики виден отпечаток короны, и всего этого вместе слишком много для обыкновенного розыгрыша.
Но поверить в немыслимое я не могу.
— А чему ты так радуешься? Корона была бы к лицу и тебе.
Прекрасно помню все наши стычки и выяснения, кто главней. Ронни родился спустя недолгое время после меня, но в распределении сил не это, конечно, имеет значение.
Он пожимает плечами.
— А ты прочитай. К моему будущему титулу прилагается ещё и приятная моему сердцу прелестница.
Я хмурюсь, а он мечтательно улыбается.
— Принцесса Эвелина так хороша, что герцогский титул кажется прекраснее королевского. К тому же корона слишком тяжела и налагает на носящего её кучу обязанностей. Тебе она в самый раз, ты ведь любишь хорошо потрудиться.
