…Кирюша, собственно, и не готовился. Он прямо как по сценарию написал себе текст и его выучил так, чтобы произносить без запинки. Я не хотел разочаровывать своего друга, но мне показалось, что его текст получился какой-то уж больно усредненный, без изюминки. Такой текст вряд ли запомнится. Но я поддержал идею Кири сниматься в спортивной майке и трусах, чтобы продемонстрировать потенциальным усыновителям, что Кирилл, несмотря на свой рост и худощавость, вполне развитый физически парень. Мы решили попросить снять меня и Кирю в спортивном зале, где мы будем подтягиваться и качать пресс. Но тут, будь ты не ладен, влез Витямба. Он упорно советовал Кире, наоборот, стараться выглядеть как можно мимимишнее. Типа усыновляют как раз именно малышек, и Кире надо постараться выглядеть лет на десять-одиннадцать, тогда его шансы очень возрастут… можно даже немного посюсюкать… Тут уж Киря не выдержал и послал Витямбу в жопу. Тот вовремя убежал.
Проще всего было с Любой. Она вообще ни на что не надеялась. Взять в семью всех шестерых Лапушкиных не смог бы вообще никто. Таких людей в природе не существует, говорила Люба, и при этом, как всегда, обаятельно улыбалась. Я думаю, что, если бы Люба была одна, без четверых братьев и сестры, ее наверняка бы кто-нибудь усыновил. Ведь она такая добрая, приветливая, умная. Игоряша как-то сказал нам на уроке, глядя на Любу, что, когда иногда она так смотрит, как бы с нежной полуулыбкой, его сердце тает, и он готов поставить ей сразу же пятерку за урок, четверть, полугодие и вообще за весь год… Игоряша вообще умеет про каждого своего ученика сказать так, что потом вся школа про это говорит, а сам объект его высказывания наверняка запомнит его слова на всю жизнь. Я вот его слова о себе очень часто себе же повторяю… Но вернусь к Любе. Как это ни печально, но в таком составе надежды у нее не было никакой. При этом она так любила своих младших, что и помыслить не могла о том, чтобы ее кто-то забрал в семью без Коленьки, Саши, Гали, Вовки и маленького Пашки. Она всегда была очень умной и заботливой. Пожалуй, даже самоотверженной. Как-то Люба (мы тогда вместе дежурили по столовой и расставляли тарелки) сказала мне, что было бы лучше, чтобы в видеоанкете присутствовали не все они шестеро, а только трое из них.
– А кто именно из трех? – спросил я.
– Ну, не я. Я уж скоро выпущусь из детдома, пойду учиться дальше, работать буду. Не пропаду. Я думаю, что есть шансы, что кто-то заберет, только если будет не больше троих детей. Коля тоже уже довольно взрослый. К сожалению, он уже сильно испорчен. Ну, ты сам все знаешь. И курит по-взрослому, и пьет конкретно, как мать, шляется где и с кем попало. Если его усыновят, то все равно вернут сразу, а с ним и всех остальных забракуют. Сам знаешь. Эта тема с наследственностью очень для опекунов актуальна обычно. Остается четверо: Сашка, Вова, Валя и Пашуня. Выбирать троих надо.
– Ну и что тут выбирать. Все понятно. Трое младших. Младшим мать нужнее.
– Казалось бы, что все очевидно. Но мне кажется, что надо, чтобы Сашка был в этой тройке обязательно. Он ведь главный мотор среди нас всех, Лапушкиных.
– Я думаю, Люба, что это ты мотор. Они все тебя обожают. Ты для них больше чем старшая сестра. Ты даже где-то им мама немного…
– Нет, Саня. Все же объективно самый удачный из нас именно Сашенька. И Игоряша, как всегда, прав, когда говорит, что у моего второго брата огромный потенциал, что его может ожидать блестящее будущее.
