Исчезнуть - страница 14

По радиоприёмнику занудливый женский голос пытался петь что-то про любовь, повторяя один и тот же куплет раз за разом, так как из этого песня и состояла, а папа резал картошку и был где-то в своих мыслях.

От супа неприятно несло чесноком – хитрость, чтобы он не портился как можно дольше и отгонял от себя любого недостаточно голодного, вроде меня.

– Уроки на завтра сделал? – не глядя на меня, спросил папа, и я подошёл к заклеенному газетами окну, даже не отвечая на вопрос.

Такое ощущение, будто это была фраза из сборника базовых фраз для родителей, когда не воспринимаешь своего ребенка, как личность.

– Пап, слушай… – начал я, внимательно улавливая каждую эмоцию в движениях отца, каждый выдох и интенсивность вдоха. – А как вы с мамой познакомились?

Запретная тема. О маме вообще никто не говорил.

Только то, что она нас бросила.

– С твоей-то? – с долей раздражения спросил отец, явно вылавливая для себя ценное время, чтобы обдумать вопрос и наверняка решить, какими словами меня отправить в комнату. – Ещё когда учились. Она приехала из деревни от родителей и…

При паузе папа взял бутылку и отпил немного из горла.

– Училась в параллельной группе. Бухгалтером мечтала стать.

Не думал, что бухгалтером стать мечтают.

– Потом на учителя перевелась. Собственно, она и работала им, когда мы поженились. А зачем тебе?

О найденных тетрадях я не решился сказать.

– Просто, – отозвался я и полез в холодильник, чтобы достать колбасу для бутербродов. – Я же должен знать.

– Не страдай дурью. Когда она свалила, я думал она к мамке с папкой своим поехала. Думал: отсидится недельку и вернется. А оказывается, она у них даже не была.

– Ты не общаешься с моими бабушкой и дедом?

Вряд ли.

– Давно уже нет, как-то некогда всё, Руслан. Надо бы вас в деревню свозить, показать настоящую работу, огород, солнце. Лёшка хоть из дома выйдет.

Я прыснул и стал нарезать колбасу. Лёхе точно нужно показать солнце, а то скоро будет думать, что оно с глазками и в углу бумажного листочка.

Так я и узнал, что у матери есть родители, и они живут в деревне под нашим городом. Мама и сама оттуда. А познакомилась с моим отцом в городе. Это было после путешествий или до? Я не стал выпытывать у отца, и так было видно, что он не хочет об этом говорить.

Неудивительно, что ей захотелось увидеть страну собственными глазами в таком молодом возрасте.

Я листаю последнюю тетрадь и ловлю себя на зависти. Интересно, смогу ли и я так же путешествовать?

У истории в тетрадях будто нет конца.

Возможно, я что-то пропустил?

Я читал и перечитывал эти записи каждый вечер, а на ночь прятал у дна под кроватью, чтобы никто не нашёл. И я сам не заметил, как всё чаще мысленно стал погружаться в мечты о путешествиях. Увидеть столицу, природу, другие города. Это ли не мечта?

Я стал меньше обращать внимание на травлю и реже ходить на мост. Тогда я впервые задумался о чём-то кроме смерти и впитывал в себя эти эмоции, как весенний воздух.

Мама много путешествовала и наверняка сейчас тоже где-то живет. Может в Москве? Или в Краснодаре? Эти размышления душили меня, заставляли задыхаться и снова читать дневники, искренне завидуя собачке Альте.

Наверняка бабушка и дедушка знают, где она.

Знают Альту.

Не понимаю, как такая свободолюбивая женщина смогла выйти замуж за такого приземлённого мужчину? Мой отец всегда твердил, особенно когда выпьет, что семья важнее всего и в первую очередь необходимо думать о ней. А всё остальное неважно. Я и сам так думал, но стоило мне перешагнуть порог родного дома, так я сразу становился чужим в этом мире.