– Слепцов! К доске, – с видом инквизитора сказал Селиванов.
Платон, сжимая в руке мел, попытался объяснить теорему.
– Садитесь! «Два», – смачно выговорив в очередной раз, Селиванов сделал отметку в журнале.
– Я не согласен! – вдруг сказал Платон.
– С чем не согласны, мой юный друг? – с любопытством спросил Селиванов, словно в первый раз увидел Платона.
– С «двойкой», – пробормотал Платон.
– Отчего же? Ваши познания в области алгебры оставляют желать лучшего. Мне кажется это самая достойная оценка Вам на данный момент, – ехидно сказал Селиванов, нарочито усердно протирая свое пенсне.
– Я, видите ли, не вижу себя в будущем математиком, – вступил в спор Платон и класс затих. Кто-то захихикал на задней парте, ожидая развития событий.
Селиванов долго протирал пенсне, спрятал платок в карман своего безукоризненного костюма и, наконец, произнес:
– Мой юный друг! По настоящему образованный и культурный человек знает алгебру. Тем мы отличаемся от невежественных людей, что можем умножить два на два. Я знаю, что Вам нравится поэзия. И поверьте мне, алгебра это тоже поэзия, только поэзия в цифрах!
Селиванов схватил остро отточенный мелок и стал красивым почерком выводить какую-то теорему. Закончив столбик цифр и дважды подчеркнув доказательство теоремы, он отошел, довольный своим творением. Склонив голову, он залюбовался начерченным, словно картиной в музее.
– Ну разве это не поэзия! – воскликнул он. Вздохнул и сказал:
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
