–Что будем делать? – спросил Эксл. Он успел ощутимо замерзнуть и теперь нетерпеливо приплясывал на месте, дуя на озябшие ладони. Я уткнулась в воротник его куртки и только лишь вздохнула в ответ.
–Даже не знаю,– честно призналась я, -книга, наверное, сгорела вместе с Эарином, а без нее мы ничего выяснить не сможем. Хотя наш дедушка говорил, что Марина была в курсе всех дел Александра, может быть, она что-то знает.
Вибрация телефона в сумке неожиданно прервала мой трудоемкий мыслительный процесс. Хоть убей, я не могла вспомнить, кому давала свой новый номер.
–Это Оззи, – Эксл мельком взглянул на дисплей, -наверняка волнуется за Ингеборг.
В проницательности парень ничуть не уступал дельфийскому оракулу.
–Как там Инга, вы ее нашли?– именно так и прозвучали первые слова бармена
–Нашли-нашли, все в порядке, – поспешила я успокоить Оззи, – потом все расскажу.
–Послушай, Нелл, Эксл там тоже с тобой?
–Да, рядом, а что?
–Трезвый?
–Как стеклышко.
–Тогда давайте сыграем вечером, идет?– с надеждой предложил бармен.
Я на секунду замолчала. С одной стороны, мне не хватало сцены и восторженных оваций, а с другой – во мне вновь развился страх, что я не смогу. Ведь сильный голос и прекрасный музыкальный слух принадлежали не мне. Вдруг ничего не выйдет, вдруг способности потеряны, а сама по себе я представляю ноль без палочки и даже «В лесу родилась елочка» без фальши не исполню.
–Ну так что?– поторопил меня Оззи, -мне же надо еще Ронду с Джимом предупредить, клиентам сообщения разослать.
–Рассылай, черт с ним! – мне, что, бояться больше в жизни нечего? Или я не хочу вновь ощутить тот неповторимый драйв, который приходит только, когда ты погружаешься в бурную стихию музыки? Мне что, так часто выпадали шансы реализовать себя? Ну уж нет, я не позволю дрожи в поджилках одержать надо мной верх!
–Сегодня вечером мы играем в «Джангл», – радостно сообщила я ничего не понимающему Экслу.
ГЛАВА XVII
За последнее время я уже в который раз убеждалась, что Ландер не настолько и заштатный городок. По крайней мере, внутреннему убранству, скажем, «Гала-банка» позавидовали бы даже столичные финансовые воротилы, а, к примеру, клиника доктора Вахитова, ничуть не уступала медицинским учреждениям более высокого уровня. Следующим открытием для меня стал местный Академгородок. Я рассматривала многочисленные учебные корпуса с наивным восхищением передовика сельскохозяйственного производства, за заслуги перед Отечеством награжденного путевкой в Париж. Нельзя сказать, что я ничего подобного отродясь не видела, просто столь крупный научный центр в якобы глухой провинции смотрелся как вечный огонь посреди Северного ледовитого океана.
Тут и там, весело галдя, спешили на занятия разноцветные стайки студентов, с достоинством семенили в аудитории солидные педагоги, бесцельно слонялись по коридорам какие-то праздношатающиеся личности, словом университет жил по своему испокон времен заведенному порядку, и наше появление повлияло на его привычный ритм не в большей степени, чем парламентские выборы на размножение простейших микроорганизмов.
–Я тоже когда-то в универе учился, -без особой ностальгии сказал Эксл, – жаль, ничему хорошему не научился. Только всякого дерьма хапнул по горло.
Мои студенческие годы, может быть, и не были похожи на бесперебойный источник подачи моральных фекалий, но желания повторить все сначала абсолютно не вызывали. Учеба в университете запомнилась мне в основном ежедневным вставанием в несусветную рань, кучей бесполезных дисциплин, неизвестно зачем включенных в учебную программу и двумя десятками однокурсников, с которыми приходилось, скрипя зубами, поддерживать дружеские отношения.
