Искалеченный мир - страница 32

«Бах! Бах!» – Книжник словно вышел из ступора, остроносые пули «Гюрзы» кромсали тело «пешехода», ещё вчера бывшего самым близким родственником. – «Бах! Бах! Бах!»

Патроны кончились.

– Подвинься. – Книгочея унесло в сторону мягко и стремительно, но без потери равновесия. Мимо просочился Шатун, примчавшийся на звуки пальбы с самой сверхзвуковой скоростью, на какую только был способен. Тесаки описали в воздухе сложную кривую, и Глыба принялся распадаться на части.

– Прости, Андреич. – Шатун, до которого вдруг дошло, из кого он только что настрогал шашлыка, как-то покаянно взирал на елозящие у него под ногами анатомические пособия. – Так вышло…

Лихо вернулась к раскрытому сейфу, заглянула внутрь. Деактиватор Сдвига был там. Плоский, абсолютно невзрачный кругляш, без надписей, без ничего. Размерами с коробочку из-под монпансье, увесистый, с плавными краями. Точно, то самое.

– А чего он маленький такой? – Шатун заглянул ей через плечо, сопя как-то по-особенному уныло.

– Лучше, чтобы он был размером с чувство юмора Германа? – буркнула Лихо. – Тогда бы мы его в жизнь отсюда не увезли. Не на чем было бы…

– Да я просто так, от растерянности…

– Понятно, что ты не вынашивал эту шутку в течение последней пятилетки, шлифуя и оттачивая до полной филигранности… Уходим! – Деактиватор, как родной, улёгся во внутренний карман куртки, Лихо подобрала «Вал», тряхнула за шиворот клацающего челюстями книгочея, приводя того в чувство.

– А? – жалобно пискнул Книжник, отрываясь от созерцания наяривающих свою поганую кадриль конечностей.

– Так вышло, – веско обронила Лихо и подтолкнула его в спину, заставляя разорвать ещё одну нить, связывающую его, да и её тоже, с прошлым.

Герман не сказал ни слова: вне всякого сомнения, что-то прочитав на лицах возвратившихся. Или врубившись с помощью до предела развитого чутья, позволяющего делать верные выводы в сжатые сроки. Мало уметь дать укорот «камнерезу», надо ещё приспособиться читать мысли у братьев по разуму, даже если телепатические задатки отсутствуют напрочь. Плохой психолог, как показывают непрекращающиеся тесты на выживание, редко смеётся в финале.

– Грузимся и уходим. – Лихо вооружилась ещё одной модификацией нетленного «калаша» с бесконечно лирическим «погонялом» «Фаворит». Выбор был сделан, конечно же, не из-за романтического названия творения отечественных оружейников, имеющего полезное дополнение в виде подствольного гранатомёта. А из-за более чем достаточного количества боеприпасов к нему.

«Фаворита» дополнили два «Феникса», близкие родственники итальянской «беретты», обладающие веским достоинством в виде вместительного магазина. Не «два ведра патронов», конечно же, но двадцать пять тупоносых свинцовых «ос», пока что мирно сидящих в своих латунных «ульях», – хороший повод для того, чтобы прихватить их в неблизкий вояж.

Даже Книжнику оставили его «Гюрзу», дополнительно присовокупив максимальное количество обойм, которое только поместилось в карманах его одежды. Игрушки с «клопобоями», заряженными холостыми патронами, закончились бесповоротно. В крайнем случае, будет чем застрелиться, не попав на десерт к той же «свистопляске».

Шатун основательно загружался коробками, цинками – ходячий склад, которому выпало доставить всё это в гараж, где их будет ждать верный боевой четырёхколёсный конь Глыбы. На котором Лихо рассчитывала покинуть Суровцы в самый ближайший отрезок времени. Что будет, если этой ночью машина пришла в полную негодность, взлетев на воздух от шальной пули, клюнувшей в бензобак, или ещё по какой-либо причине, – Лихо старалась не думать.