Исключительные - страница 34

Каждую неделю после занятий Жюль и Эш съедали поздний ужин в русском ресторане в Ист-Виллидже, где пышные пироги катались по намазанным маслом овальным фарфоровым тарелкам. Эти ужины были заключительным пунктом программы и приносили облегчение. После напряженных занятий Жюль радовалась накрахмаленным салфеткам и масляному блеску, который можно слизывать со своей вилки, приятно было и сидеть напротив Эш один на один.

– Мне надо бросать это, – говорила Жюль.

– Не надо. У тебя отлично получается.

– Ничего подобного.

Эш всегда подбадривала Жюль, невзирая на правду, состоявшую в том, что получалось у Жюль не так уж хорошо и ничего особенного ей не светило. Может быть, неплохо получалось в пятнадцать лет, но то была мимолетная и необычная вспышка. Ее премьера в лагере, в «Песочнице», стала лучшим ее спектаклем, за которым в оставшиеся два лета там последовали чуть более слабые имитации. Затем в колледже, даже пройдя отбор в несколько пьес, Жюль понимала, каков ее реальный уровень. У некоторых актеров есть решимость, но нет таланта; другие ярко одарены, но ранимы, и мир должен их открыть для себя, прежде чем они отпрянут и исчезнут. А еще есть такие актеры, как Жюль, которая старалась изо всех сил, и это напряжение бросалось в глаза.

– Двигайся дальше, – говорила Эш. – У тебя же все на месте, верно?

Вот Жюль и двигалась, без наград и поощрений от кого-либо, кроме своих друзей.

И все-таки Жюль, метавшуюся между напряженными занятиями у Ивонны и всеми этими бессмысленными открытыми прослушиваниями, еще можно было назвать «актрисой». В этом качестве ее и представили Деннису Бойду на ужине у Изадоры Топфельдт. Денниса, в свою очередь, Изадора представила так: «Мой сосед, тот самый очень милый молодой человек, временно работающий в клинике». Они застенчиво поздоровались. Когда в 1981 году тебе двадцать два и ты знакомишься с представителем противоположного пола, ты не задумываешься о том, что вы могли бы стать парой. Единственной парой их возраста, которую Жюль знала, были Эш с Итаном, а они не в счет, ведь они ни на кого не похожи. Слегка причудливый феномен детской влюбленности между Эш и Итаном необъясним.

Ужин, на котором появился Деннис, проходил в один из тех вечеров, которые спонтанно случались в начале восьмидесятых, когда все первым делом учились готовить и выставляли на стол замысловатые блюда из ограниченного ассортимента, поскольку в распоряжении каждой хозяйки были одни и те же две доступные кулинарные книги. В тот вечер свечи роняли красные восковые языки на скатерть и подоконник Изадоры, оставаясь там вечной коркой, но это не имело значения; захудалая обстановка и даже сама квартира будут брошены, когда вся жизненная разминка исчерпает себя и на смену старым желаниям явятся новые. Тогдашнюю эпоху пронизывал дух экспансии. Все одинаково ненавидели Рональда Рейгана, и Жюль Хэндлер поражалась, что другим людям в Америке – похоже, большинству людей – он на самом деле нравится. Прежде откровенно нелепым казался Никсон, и, насколько она могла судить, таким же был и Рейган с его набриолиненными волосами и подплечниками, как у какого-нибудь недотепы-дядюшки.

– Вы когда-нибудь замечали, – сказала однажды своим друзьям Жюль, – что у Рейгана голова как-то скособочена? По форме она напоминает резиновую макушку бутыли с этим коричневым клеем. Как же этот клей называется… а, гуммиарабик.