– Хм…
– О чем ты задумалась, милая?
– Почему из всех смертных в посланницы Афродите выбрали именно меня?
– Ты сама выбрала себя, я лишь пришла, потому что ты этого захотела.
– Не понимаю…
– Ведь, если бы ты крушила и ненавидела все вокруг, пришла бы не я, а кто-нибудь другой из богов.
– Есть конечная цель, а путь мы выбираем сами?
– Возможно, но отвечать на эти вопросы я не могу, ты же знаешь, что я отвечаю лишь за любовь и ненависть, для остального есть другие боги. В человеческом мире слишком много всего, что одному богу не подвластно.
– А как же тогда? – девушка застыла в недоумении.
Богиня засмеялась, так как знала, что имела в виду посланница Афродиты, но ничего не ответила. Они стояла под открытым небом на склоне, вокруг находились какие-то развалины. Богиня стояла, обращая свое лицо к лунному свету, девушка, сидевшая рядом, ловила каждое ее движение.
– Хочешь, – заговорила Афродита, – я раскрою тебе маленький секрет? – и на ее лице появилась сияющая улыбка.
– Конечно, – девушка застыла во внимании.
– Любовь – не друг и не враг, не счастье и не разочарование, не трагедии и не мелодрама, это чувство, подаренное Афродитой смертным, что бы человек знал, что он не тело и не дух, а именно человек. Чтобы не поднимал головы выше других, чтобы знал, что рядом такой же человек, как и он. Это чувство, но дано оно не для того чтобы плакать от горя или радоваться от безумия. Это чувство дано для того чтобы чувствовать его, чтобы жить им или умереть в ненависти, это дар, исключительный дар…
Она замолчала, и, кажется, утихли колокольчики, которые сопровождали ее речь. Афродита стояла счастливая, луна освещала ее прозрачный, тонкий силуэт, волосы, окутанные темнотой, казались серебристыми. От нее исходил аромат, но не обычный, казалось, в нем было все: и яркость клубники, и загадочность вишневых косточек, и свежесть зеленой травы, и сладость великого чувства любви, и резкость самых темных переживаний, необычность фруктового аромата, и притяжение земли после дождя. И вся она, казалось, была сделана из тончайшей звездной пыли, сверкающей заманчивым, переливающимся светом…
***
Двое стояли в темном подъезде, в ожидании того, что им откроют дверь. Эринния еще раз нажала на звонок.
– А почему мы должны появиться таким смертным способом?
– Хм, – Гермес задумался, – ведь это твоя миссия, ты шла первой, я просто шел следом и молчал.
– Так можно было войти по-другому?? – Эринния повысила голос.
– Ну да, – пожал плечами бог.
– Но почему ты ничего не сказал?!
– Я здесь для того, чтобы проследить за тобой, а не для того, чтобы все объяснять.
Мстительница раздраженно выдохнула.
– Ты злишься? – Спросил бог разумности, – ты злишься, – ответил сам себе и улыбнулся.
Она вдруг резко повернулась к нему, чуть не столкнувшись с богом головой.
– Я хочу все по-другому, мы можем остановить время?
– Нет, у нас нет права, – послышался звук открывающейся двери, – и уже поздно…
На пороге стоял упитанный мужчина.
– Что нужно? – резко спросил он, немного приоткрыв дверь и выглядывая в щель.
Эринния хотела что-то сказать, но видимо мужчина увидел ее наряд, понял, кто она, и начал приобретать формы раздувшегося бордового шара.
– Что вам нужно, – ему уже не нужны были ответы, он просто начал кричать на ночных посетителей, – я уже сто раз говорил, что у меня все чисто и идите вы со своими претензиями далеко и надолго…
