– А Слава? – посмотрел на сына Леонид – он сказал, что это ты вывел его на УДО.
– Вывел – кивнул в ответ Валера – мне нужны в криминале свои люди. И я веду его по этой лестнице наверх. После того ограбления, в котором он был замешан, мне удалось убедить судью, что он играл в группе последнюю роль, что он туп и заторможен. Хотя Славка, сам и сколотил ту группу отморозков. И ограбление прошло бы успешно, но жадность его подельников-малолеток погубило всё. Они начали крушить дом, ломать мебель, ища несметные богатства, которых, естественно, не было. Я проверил потом, став его адвокатом. Не было у хозяев, мелких лавочников, за душой ни гроша, всё в бизнесе. Ну и, дали ему пять лет, через два года я его вытащил. И привязал к себе, крепко привязал, не сомневайтесь.
– И много у тебя, таких привязанных? – вскинул в праведном гневе подбородок отец.
– Не много, но есть – усмехнулся сын – но они не стреляют из двустволки по правоохранителям. И их не ищет вся полиция области. Они, конечно, не лучшие люди города, но и не худшие. Они обычные. И, как говорят сейчас, попав в трудные жизненные обстоятельства, пошли на противоправные действия. Я им помогаю выжить, а они мне жить. Мне двадцать семь, и громких дел я не веду, шеф ещё не уверен во мне, а я и не рвусь. Пока. Хотя мой график расписан на месяцы вперёд. И вообще, с чего ты взъелся, папа. У нас мама ведьма, и, похоже, со слов Николая, одна из самых сильных, а может быть, и самая сильная. Посмотрим, чего она вытворять начнёт. Да, ты и сам, обрёл дар источника. И неизвестно, чего в тебе сейчас рождается. А вдруг, ты переплюнешь самого страшного маньяка – и вовсе расхохотался Валера – блинн, и что я сёстрам скажу, когда твоя физиономия появиться в телевизоре, как самого необузданного насильника. Все бабы в городе выйдут на улицы в полночный час, твой час.
– Балбес – махнул рукой Леонид – снова принимаясь за суп, улыбаясь и усмехаясь.
– Наливай отец, я знаю, у тебя есть, нужно выпить за вас с мамой, За то, что всё, так хорошо сложилось.
– Налей и мне, отец – попросила улыбающаяся Света – хочу уснуть и не думать ни о чём, потом, всё потом. Будет ещё время.
– Тогда, я в баню – снова расхохотался Валера – пойду, подтоплю, не май месяц.
– Сиди, я камни грею, минут через двадцать тепло будет – остановила его мама – спальник и бельё возьми.
– Мать, ведьма, это классно – снова рассмеялся Валера – наливай, папа, чего застыл-то?
Леонид нырнул под стол и вытащил неполную трёхлитровую банку. Литр, вчера истратили, с Георгием, на настаивание корешков.
Валера перехватил банку, а мать поставила на стол три гранёных стакана.
– Мне немного – показала она двумя пальцами – вот столечко.
Валера плеснул ей на самое дно, а себе и отцу налил по полстакана. Отставил банку и нанизал на вилку сочную половинку солёного груздя.
– Ну, предки – оглядел он родителей, поднимая стакан – за вас – и стукнувшись стаканами с обоими, опрокинул в рот крепкий самогон, двойного перегона, слегка разбавленный берёзовым соком.
Выдохнул и захрустел крепким груздем.
– Отлично – ухмыльнулся он, закусив – ладно, пойду, вещи перетаскаю в предбанник, а продукты сюда. Мама разберёт.
Отец отёр тыльной стороной ладони мокрые губы и, сунув в рот большой ломоть гриба, поднялся – я с тобой. Видел там, ты пилу привёз, надо посмотреть, заправить. Хорошо, что про бензин не забыл. А то у меня в генераторе на самом дне. Масло-то, ещё есть. Сегодня, мать, со светом будем.
