– Привет, Зора. Приятно сопоставить лицо с именем.
Откуда он видел мое лицо? Тогда я вспоминаю селфи на экране блокировки. Интересно, объясняет ли это сдержанный флирт в его голосе? Он находит меня милой? Хотя почему меня это заботит? Разве меня не предупредили, что он игрок?
Я отбрасываю в сторону вихрь мыслей. Все это не мое дело. Мне просто необходим телефон, поэтому придерживаюсь сценария.
– Мне нужен мобильник, но я уже уехала из кампуса.
– Верно. Буду рад увидеться завтра утром в библиотеке, – предлагает он.
– Во сколько у тебя первый урок?
Не хочу торопить, но я не выживу двадцать четыре часа без телефона. Завтра у меня только один урок, но могу прийти и раньше.
Миновала секунда. Две. Ответа нет.
– Алло?
Я проверяю телефон. Экран темный – мобильник сел.
Это катастрофа! Из-за моих стиснутых зубов вырывается рычание.
Первая мысль – позвонить Скай, но я не могу вспомнить ее новый номер. Тьфу. Подключаю телефон к розетке у кровати, но батарея мигает, отказываясь заряжаться.
Стараюсь себя успокоить. Я ведь могу провести одну ночь без телефона?
Беру беспроводную трубку, стараясь собраться с духом и позвонить Оуэну, но слышу на лестнице игривый смех матери. За ним быстро следует баритон отчима. Они дома. Рядом с моей спальней.
– Эй, детка, как мероприятие в лагере? – кричит мама.
Засовываю стационарный телефон под декоративную подушку из искусственного меха. Они бы никогда мне не забыли, что я им пользуюсь.
– Отлично, – как можно веселее отвечаю я.
Мама появляется в дверном проеме, держа в руках один конец нового стеллажа с металлическими корзинками. Джон, держа второй конец, заглядывает в комнату. Очки соскальзывают с носа. Мамины дреды до плеч спадают на глаза, когда отчим врезается в стену. Тотчас они перераспределяют равновесие.
– Похоже, кто-то без меня ходил по магазинам, – ехидничаю я, отчаянно пытаясь отвлечь их от своей персоны и пережитого дня.
– Это моя вина, – признается Джон. – Я должен был подчеркнуть «цифровую» сторону вопроса, когда предложил твоей маме купить мебель для хранения.
– Не обижайся, – просит мама. – Поздравь меня: я приобрела этого здоровяка со скидкой в полцены.
Маме тяжело удержать свою социальную деятельность в пределах работы. Каждый раз, когда записывается на занятие или тренинг, она берет лавину брошюр и раздаточных материалов. Ко всему прочему, она и сама их пишет для коллег.
Они ставят стеллаж у себя, и вместе мы спускаемся в кухню. Нельзя же мне разбираться с собственной драмой натощак.
– Сегодня у нас западно-индийская среда! – поет мама.
– Это будет съедобно? – поддразниваю я.
– Сегодня да, – отвечает она. – Мы взяли навынос бычий хвост, рис и бобы.
– Ням, – восторгаюсь я, когда живот начинает урчать. На мгновение забываю обо всех передрягах с телефонами. Все равно ничего уже не сделаешь.
Мы присоединяемся к Заку и приступаем к ужину.
– Ага! – Я отнимаю у брата коробку жареных бананов. – Разве ты не ел хлопья минуту назад?
– То был hors d’oeuvre[1], – подражает он папе.
Папа работает шеф-поваром в ресторане загородного клуба, поэтому владеет терминами французской кухни.
– Значит, будем есть руками? – шутит мама, глядя на накрытый стол Зака.
Она легонько толкает Зака в бок, и тот улыбается как маленький мальчик. Я чувствую привкус горечи в их слащавой беседе – раньше они не ладили.
– Неплохая идея, Иветт, – говорит Джон и достает несколько столовых ложек. – Вероятно, на следующей неделе мы будем есть без посуды, как делают в некоторых уголках планеты.
