– Слушай, я не знаю, кто тебя запрограммировал, но ты можешь оставить свои психоанализы при себе. Мы тут не для того, чтобы обсуждать мои чувства. Если хочешь помочь – делай это тихо и не мешай.
ИРИС не отвечал несколько секунд, а затем на его экране вспыхнул новый символ – плавная линия, как будто он вздыхал.
– Ваш подход к работе вызывает вопросы, но я выполню ваше пожелание. Мои действия будут ограничены запросами и анализом данных, если только вы сами не попросите большего.
– Вот и отлично, – буркнул Штольц, хмурясь. – Начнём с того, что у нас уже есть: странности в лаборатории и убитый инженер, который, судя по всему, знал больше, чем стоило. Посмотрим, на что ты способен, ИРИС.
Робот не ответил, только слегка наклонил голову, словно оценивая сказанное. Его экран отобразил нейтральную волну графического сигнала, не выражающую ничего конкретного. Штольца это раздражало. Взгляд машины, пусть и не человеческий, всё равно был слишком прямым, слишком оценивающим.
– А пока, – продолжил Штольц, отмахнувшись от неприятного ощущения, – сосредоточься на анализе общей картины. Мне нужно понять, где искать зацепки. Лаборатория не даёт ответа на главный вопрос: почему.
– Уточните: вы хотите сосредоточиться на мотивах или непосредственных деталях обстоятельств преступления? – ровным голосом спросил ИРИС.
Штольц фыркнул. Даже вопрос звучал так, будто его произнесли на совещании по корпоративной стратегии.
– На всём, – отрезал он. – Не упускай ни одной детали. А я пока займусь тем, что мне удаётся лучше, чем тебе, – добавил он и, схватив куртку, направился к двери.
Но вдруг передумал и вернулся. Штольц остановился на пороге, в последний момент решив не уходить. Его взгляд снова скользнул по неподвижной фигуре робота. Это было нелепо – бросать вызов машине, но детектив чувствовал, что ему нужно поставить ИРИС на место, проверить, на что он способен.
– Ладно, послушай, – сказал он, опираясь на стол. – У нас есть символ, найденный в лаборатории. Хочу, чтобы ты его проанализировал. Разберись с ним и покажи, чего стоишь.
ИРИС молча кивнул, или, точнее, слегка наклонил корпус. Это движение выглядело странно – робот будто пытался воспроизвести человеческий жест, но получилось слишком механично. Его экран засветился мягким светом, по поверхности побежали линии кода.
– Запрашиваю базу данных, – сообщил ИРИС. Его голос оставался ровным, без эмоциональных оттенков. – Анализ начат. Ожидайте.
Штольц стиснул зубы. Он не привык ждать, а тем более – зависеть от машины. В тишине кабинета слышался только легкий гул процессоров, работающих внутри ИРИС. Робот явно что-то вычислял. Прошла минута, потом ещё одна. Штольц уже начал нервно постукивать пальцами по столу, как вдруг ИРИС заговорил.
– Символ идентифицирован, – сообщил он, повернув экран к Штольцу. – Это часть шифра, который использовался группировкой «Архитекторы». Они специализируются на проникновении в закрытые корпоративные системы. Анализ завершён.
Штольц прищурился, всматриваясь в экран. На нём высветился ряд сложных графиков, связей и кодов. Всё это сопровождалось сжатыми пояснениями. Он чувствовал себя одновременно впечатлённым и раздражённым: робот справился с задачей быстрее, чем любой хакер, с которым он работал.
– Быстро, – нехотя признал Штольц. – Но это ещё ничего не доказывает. Что ты можешь сказать об их активности? Какие конкретные связи?
