Станислав
Ярослав
Абраменко вызвал меня внезапно. Мы вели с ним бизнес со времён бандитского
прошлого, а до того были лучшими друзьями. К этому моменту много воды утекло.
Говорят, что нельзя вести дела с родственниками и знакомыми, потому что это
закончится плохо, но мы с Яром умудрились пройти через всё дерьмо и не потерять
той связи, что возникла между нами ещё в школе. Он не раз прикрывал мне спину,
впрочем, в этом мы квиты. Самые рисковые авантюры проворачивались нами в
уверенности, что партнёр не подведёт. Яр – единственный человек, который знал
мою историю.
- Довлатов
сорвался, - без предисловий начал друг, когда я вошёл в его кабинет. – Выпьем?
Мотнул
головой, падая в кресло.
- Что
произошло?
-
Почувствовал подвох. Чуйка у этого гада отменная.
Потерять сто
миллионов от сделки было неприятно, но не смертельно.
- Он
понимает, что мы его утопим?
- За
Довлатовым тоже стоят серьёзные люди, Стас. Давай в этот раз просто отойдём в
сторону?
- Нет, -
ответил резко. – Я не собираюсь поджимать хвост. Он нас кинул на бабки.
- При другом
раскладе кинули бы его мы, - усмехнулся Яр. – Это бизнес, дружище. Грязный
бизнес.
- Мне нужен
этот завод, - упёрся.
- Зачем? Для
коллекции? У тебя этих предприятий по разным городам как буковок в договорах. Послушай
моего совета хотя бы в этот раз. Не связывайся ты с Довлатовым.
Хмуро глянул
на Ярослава, и тому оставалось лишь развести руками.
- Ладно. Но
я предупреждал. Кстати, что там с девкой Осипова?
- Ты же
знаешь, что со свидания меня выдернул, - усмехнулся. – Но это даже кстати. Проверну
всё раньше, чем собирался.
- Не жалко
девчонку? Стервой избалованной оказалась?
- Нет.
Поэтому нужно поторопиться. Эта Вера слишком подавлена своим отцом. Или хорошо
притворяется. Чувствую, что могу дрогнуть.
- В тебе
проснулась жалость? – Ярослав приподнял в удивлении брови.
- К её
семейству никакой жалости. Никогда, - отрезал холодно.
- Я впервые
слышу неуверенность в твоём голосе. Может, не стоит впутывать девчонку? Она
ведь не знает, какой мразью является её отец. Вера не должна отвечать за его
грехи. Стас, мы можем размазать Леонида Осипова и без этого. У нас на него
компромат. Отдай плёнку в СМИ, забери у него деньги, но отыгрываться на
девочке… - Яр покачал головой. – Чем это будет лучше твоей ситуации? Ты хочешь
стать как он? Ты ведь её любишь. Не совершай
ошибок.
- Не читай
мне нотаций! – вскочил, ударяя кулаком по столу. – И не сравнивай меня с ним!
Никогда! Я не собираюсь рвать девчонку на куски вместе с подельниками. Не стану
измываться над ней сутками, чтобы удовлетворить извращённые инстинкты. Я лишь
хочу унизить его, а затем лишить денег. И только потом растоптать окончательно.
Ты же знаешь, как долго я ждал этого момента.
- Да.
Успокойся. Иногда ты мне напоминаешь маньяка, выслеживающего жертву. Твоя
повёрнутость на Вере Осиповой выглядит порой нездорово.
- Сегодня она
станет моей, - усмехнулся.
- Постарайся
не наломать дров. Иначе не разгребём потом.
Кривая
ухмылка застыла на моём лице. Впервые я не чувствовал уверенности в своих
действиях. Впервые мораль грозила спутать планы. Я никогда не унижал женщин, не
причинял им страданий. Это было табу после случая с моей сестрой. Но сегодня я
собирался замарать единственное светлое пятно в своей душе. И чистые, наивные
глаза Веры не облегчали мне задачу, но идти на попятную мне нельзя, иначе я
предам клятву, данную Веронике. Какая ирония – у них даже имена похожи.
