В баре, куда
поехала моя невеста с подругой, работали не самые честные сотрудники. Бармен за
приличную сумму легко согласился подсыпать девчонкам наркотик. Он занимался
этим не впервые. Мой подручный устроил всё как нельзя лучше. Вот только с дозой
просчитался. Побоялся дать Вере больше из-за хрупкого телосложения. И сейчас
мне пришлось делать ей укол, чтобы расслабить мышцы. Если она будет так же
напряжена, это грозит ей разрывами. А мне нужно только одно – лишить девчонку невинности,
чтобы потом унизить её отца на глазах у всех, ведь пункт девственности невесты
уже вписан в контракт. Даже мне было противно, когда Леонид Осипов продавал
дочь. Его не смутило моё требование. Деньги – единственная для него ценность. Я
понимал, что чувства Веры для Осипова ничего не значат, поэтому
подкорректировал изначальный план. Хотя иногда меня накрывает такая злость и
ненависть при взгляде на кукольное личико, что я сам себя боюсь. Она живёт, а
моя любимая сестра нет. Она не смогла справиться. Я умолял её не бросать меня,
но Вероника ушла. Сестра не выдержала боли. Та мерзость, через которую вынудил
её пройти Леонид Осипов, выжгла ей душу.
А сейчас я
смотрел на затравленное выражение кукольного личика своей невесты, и впервые
моя рука дрожала. Я убивал. Не задумываясь перерезал глотки, а какой-то
практически безвредный укол сделать оказалось куда сложнее.
- Тише, -
прижал трепыхающееся хрупкое тело. – Вот так. Сейчас ты расслабишься.
Вера
заторможено моргнула, показывая, что лекарство просочилось ей в кровь.
Аккуратно её раздел, чтобы не повредить платье. Всё должно выглядеть
естественно. Мажорка загуляла в клубе, подцепила там любовника, а потом
развлекалась в тайне от своего новоиспечённого жениха. Папенька не уследил…
Прошёлся жадным
взглядом по тонкому телу. Удивительно, как при такой хрупкости природа смогла
создать столь аппетитные формы. Грудь призывно поднималась мягкими холмами.
Округлые бёдра приковывали взгляд. Тонкое кружево почти ничего не скрывало,
заставляя напряжённо сглатывать.
- А теперь
разведи ножки, будь послушной девочкой.
Вера
всхлипнула, заставляя поморщиться. Она не видела моего лица под маской. Не
могла догадываться, что я сейчас чувствую себя мерзко. Желание смешалось с
чувством вины к этому хрупкому созданию, грозя раздробить грудную клетку. Мышцы
сводило от напряжения. Почему Вера такая?
Девушка вяло
попыталась отпихнуть меня, но я понимал, что отступать поздно.
- Я
постараюсь сделать всё осторожно, - пообещал ей, пробуя таким образом задушить
чувство вины, прожигающее внутренности.
Аккуратно
отодвинув край кружев, провёл пальцами по нежной плоти. Поцеловать малышку
сейчас не мог, но страстно этого желал. Ничего, у нас ещё будет первая брачная
ночь. Я не оставлю Веру в логове монстра, который, судя по всему, медленно
убивает собственную дочь.
- Тише, -
постарался говорить мягко. Я знал, что таблетки, брошенные в сок, действуют на
тело как мощный афродизиак. И сейчас видел, что вопреки страху Вера испытывает
сильное возбуждение. Не придётся трахать её на сухую. Об этом я тоже
позаботился.
Первый
толчок в тугое лоно вышиб искры из глаз. Вера застонала, переживая неприятные
ощущения. Да, она была невинна и сейчас я сделал её своей. Никому не отдам. Я
ведь влюбился в это создание уже давно. Увидев фотографию восемнадцатилетней
дочки Осипова, просто потерял голову.
