Выныриваю и понимаю, что Санди действительно без меня не справиться. Он уже вернулся к нашему месту и, стоя в воде по пояс, пытается что есть силы вывернуться и достать до лопатки противоположной рукой, видимо, рана беспокоит сильно.
Что же делать? Помнится, когда я порезала лодыжку острым краем листа камышовника, мне помог густой смолистый сок дерева гофер, что произрастает в одном месте в глубине острова. Остриём ножа я сделала надрез на одном из молодых стволов, и оттуда начали медленно сочиться капли вязкого янтарного вещества с приятным, немного пряным запахом. Этой смолой дерево запечатывало нанесённую рану, но я забирала капли для своей, и пока они не застыли, склеивала ими порез, так что дерево продолжало вырабатывать смолу, пока я не оставила его в покое.
Что если повторить лечение? У меня на ноге даже следа не осталось, так хорошо смола гофера склеила края, и они идеально срослись.
- Санди! – окликаю брата, - пойдём в гоферовую рощу, я заклею твою рану, а то наберётся в неё грязи, пота, песка!
- Да само пройдёт, - отмахивается, вымачивая свои задубевшие штаны в пресной воде, - а я пугаю дальше,
- Или муха отложит в неё свои личинки, и они там разовьются в червей, а потом в полноценных мух, питаясь твоей плотью, - похоже, должное впечатление произвела,
- Пошли скорей! – он уже готов не то что идти, бежать, куда скажу.
Выхожу из воды и поскорей надеваю майку на мокрое тело, она липнет к груди и бёдрам, неприятно связывая шаг. Ловлю заинтересованный мужской взгляд. Ну, как же без этого! А я уже отвыкла от ненужных условностей и оценила полную от них свободу, но теперь настала необходимость терпеть неудобства.
Молли неотступно следует за нами, она явно не доверяет пришельцу. То и дело ловлю укоризну в её янтарных глазах, мол,
- Почто приютила этого тунеядца? Одни проблемы с ним. Не лучше ли было дать его мне сожрать, или выкинуть в море? А теперь он сам нас сожрёт, в смысле обожрёт, а проку от него, как от козла молока, а точнее, от нашего попугая: яркий сволочь, только бы красоваться, а как клюв раскроет, так хоть уши затыкай. А мнит себя соловьём…
Санди идёт за мной, стараясь не отставать, но его босые ступни не привыкли ступать по травам, в которых попадаются жёсткие ветки, колючие хвоинки гофера, мелкие шишки. Он, то и дело притормаживает, оступается и, думаю, про себя чертыхается, но не ропщет.
В конце концов, мы приходим в рощу, я нахожу нужное деревце, и поскольку ножа с собой нет, просто прошу брата сломать какую-нибудь из веток, чтобы из слома потёк клейкий сок.
Для него не составляет труда моя просьба, хотя я бы помучилась на его месте.
Мы немного ждём, и вот раненое дерево выплакивает первую янтарную слезу.
- Присядь и нагнись вперёд, чтобы мне было удобней, - прошу его. Он послушно садится.
Рана и впрямь серьёзна, длиной почти с мою ладонь, и достаточно глубока. На первый взгляд, сейчас после купания, она очистилась от грязи и разных частиц, так что остаётся её склеить. Но сначала надо стянуть края, как можно плотней.
А для этого мне необходимо прикоснуться к Санди и причинить боль…
- Потерпи, я сейчас буду сжимать рану и сверху наносить смолу.
- Давай, я готов, - вижу, как напряглись мышцы спины, а руки сжались в кулаки,
- Так ничего не выйдет, кожа натянулась, как на барабан, спину придётся расслабить.
- Сейчас попробую, - весь в сомнениях, но делает выдох и отпускает себя.
