– Да, приятный город. – Ричардсон свернул налево, в безлюдный переулок, и коснулся ребром ладони моего колена. – Холодно?
От его прикосновений я вспыхнула, но молча кивнула: что бы ни сказала, прозвучало бы глупо – я промокла и дрожала. Профессор включил печку. Неловкая беседа окончена, прикинусь невидимкой. Я отвернулась, игнорируя мысли об очередной случайной встрече. Случайной ли? Он все-таки жил в том доме.
Я смотрела на капли, бьющие по стеклу, но вместо того, чтобы отвлечься, еще глубже погружалась в воспоминания: его пальцы будто до сих пор касались моей кожи. Реальное прикосновение. Не из моих фантазий. Настоящая ситуация, где мы наедине. С моим телом творилось что-то неладное. Жарко. Он сильно включил печку? По шее заструился пот, я расстегнула воротник платья.
Загремел гром. Дождь стал сильнее, капли били по стеклам, а печка нагревала воздух в салоне до рекордной отметки. Да он издевается! Я осторожно посмотрела на Ричардсона. Ему в пиджаке не жарко? Тем временем капли пота текли ниже, по ключицам, в ложбинку груди.
– Какой по счету твой коттедж? – Из-за темноты я не заметила, что мы заехали в кампус. Вне машины все размыл дождь.
– Третий, сэр.
Он кивнул и повернул руль. Я не могла отвести взгляд: профессор Ричардсон провел ладонью по волосам, слегка взъерошил их, другой рукой крепко сжал руль. Эти пальцы…
– Ты испортила сиденье. – Он затормозил и заглушил мотор. По салону змейкой пролетел остывший воздух, но меня снова бросило в жар. Ричардсон отстегнул ремень безопасности и смотрел с усмешкой.
– Ч-что? – заикаясь, переспросила я.
– Раздвинь ноги.
Он серьезно? Я немного развела колени. Платье приподнялось и влажные бедра обдало прохладой. Черт побери.
– Шире, – пропел Ричардсон, наслаждаясь ситуацией. Он стукнул по моей коленке большим пальцем и вернул руку на руль. – Ты испортила сиденье моей машины.
Вау, он сказал столько слов, не касающихся моей неуспеваемости. Но это все равно не те слова, что я хотела бы услышать. Пылая от напряжения, я раздвинула ноги шире и вжалась в сиденье. В мыслях не было сопротивляться. Мы начали игру, и если это та самая магия, то посмотрим, что произойдет. Опустив глаза, я увидела – Ричардсон был прав. На светлом кожаном сиденье, рядом с моими трусиками, сверкало влажное пятно. Я не… Я не поняла как… Я просто смотрела на него! Оцепенев, я уставилась на приборную панель перед собой. Поднять глаза стыдно. Часть меня, та, что видела эротические сны, предвкушала последствия, но более рациональная часть опомнилась и нажала на дверную ручку. Бежать! В коттедж! Срочно!
– Что будем делать, Астрид? Думаю, у тебя нет столько денег, чтобы купить новую обивку.
Я покачала головой. У меня есть стипендия, но тогда я останусь без средств на целый месяц… или год. Я провела ладонью по влажному лбу. Самое обидное, что ничего такого мы не делали. Профессор Ричардсон был сосредоточен на дороге, а я… мне просто стало жарко от печки в салоне.
– Извините, профессор. Я не знаю, как это получилось.
Более жалкого оправдания и придумать нельзя. Происходящее точно не очередной сон? Я незаметно ущипнула себя за руку, а испытав боль, захотела взвыть. Мокрые бедра неприятно терлись друг о друга. Я замерла, готовясь к чему угодно. Самое мерзкое и жалкое в ситуации – я действительно была готова к чему угодно. Я безумно желала чего-то нового.
– Выходи.
