От гнили я избавилась, выкинув её в отхожее место. Посуду хорошенько помыла, всё переложила – накрыла крышкой репу с сухарями, прихватила в карман фляжку с водой и поспешила к подвалам. Пока я шла вдоль длинного коридора мимо окон – в каждом мелькало моё отражение.
Оно было темнее, чем моё лицо, а глаза казались чёрными провалами.
– Ц-ц-ц… Элиза… что ты опять творишь? – цокнуло отражение, исказив тёмный рот. Я видела это лишь краем зрения. И не собиралась отвечать.
– …
– Сама не поешь, а врага накормишь?
– …
– Он же всех здесь зарежет, как глупых цыплят.
– …
– Лучше добавь в еду крысиный яд. Тогда шанс, что всех спасёшь, будет куда выше. Подумай сама – ты убьёшь зло. Разве это не лучшее искупление?
– Перестань! – не выдержав, шикнула я на дурацкое отражение. – Каждый достоин второго шанса!
– Даже убийца? Даже насильник? А может, и крыса, которая разносит скверну, тоже достойна жить?
– Но я же совершила зло. А мне дали шанс. Так почему я должна отказывать в нём? Учение храма гласит, что любовь сердца всё лечит, даже злую душу…
– А ты уже разобралась, что такое любовь? – усмехается отражение. Знает же, как побольнее ткнуть!
– Разберусь! – бурчу я. – А пока я сделаю так, как правильно. А теперь замолчи! Иначе меня снова почитают странной!
Отражение засмеялось, но вскоре смех затих. А само оно растворилось. Хотя я знала – оно никуда не ушло. Наблюдает и ждёт, когда я оступлюсь на своём пути.
Спустившись на два пролёта вниз, я добралась до нижних этажей. У входа к темницам дежурили два статных молодых оборотня. Оба волки. Светловолосый был мне незнаком, но того, что с тёмными волосами я сразу узнала – это был Янтар.
Он ещё не выздоровел – под его свободной белой рубахой угадывались бинты, толстым слоем перетягивающие торс. У волков регенерация хорошая, но раз Янтару не сняли повязки – значит, ранение серьёзное. Ему бы в койке лежать, но вместо этого оборотень стоит здесь и беззаботно болтает со вторым стражником, то и дело громко смеясь, показывая белоснежные зубы.
Едва я спустилась с лестницы, он повёл носом, будто принюхивающийся зверь – и безошибочно повернул ко мне голову, сощурил золотистые глаза. А потом широко улыбнулся, показав удлинённые клыки.
Что-то заворочалось у меня в душе, царапнуло.
Это было впервые, что кто-то встречал меня улыбкой.
Я не знала, как реагировать.
– О! Ведьмочка! – рыкнул он. – А ты точно ведьмочка? Не призрак? А то возникаешь, словно из-под земли.
Что на это ответить?
Я только пожала плечами, и это почему-то вызвало у Янтара весёлую ухмылку.
– Лучше не говори с ней, – процедил второй. И добавил, рявкнув: – Ну-ка! Глаза опустила! Не смей на меня смотреть!
Я тут же сделала, как просят, уставилась на носки своих ботинок. На самом деле мне было спокойнее, когда на меня кричали, нежели когда мне улыбались – привычнее.
По теням на полу я поняла, что Янтар толкнул друга в плечо.
– Эй-эй, – сказал он, – Перегибаешь, Акрос.
– Это ты просто не знаешь всего, – неприязненно откликнулся тот. – Я тебе попозже расскажу, что эта мелкая дрянь сделала. И сейчас продолжает! Я сам видел, как она с зеркалом говорит. Чёрную ведьму только костёр исправит.
– Мне она ничего не сделала, – произнёс Янтар. – Так что я верю своим глазам. Ты Элиза, да? Тебя так зовут?
Я сдержанно кивнула.
– Скажи честно, ты собираешься меня проклясть?
– А? – я аж снова подняла глаза. – Нет…
– Хмм… Тогда приворожить?
