Она поняла, что сейчас ее изнасилуют. И тут же козломордый грубо вошел в нее. Она страшно закричала. Крик отозвался эхом среди деревьев и затих.
Один насиловал ее, двое сосали покрытую кровью грудь, а остальные, кто мог дотянуться, шарили по ее телу. Этих рук, что мяли и тискали ее, было так много… Она попыталась отклонить голову, увидев перед своим лицом огромный член, но через секунду он уже был у нее во рту… Страшно завывая, все эти звери ждали своей очереди… Тот, что был в маске козла, извиваясь, оплодотворял ее, и, едва он встал, его место занял другой – на нем была личина волка.
Это продолжалось бесконечно долго… Они были безумны… Рычали во время того, как каждый по очереди насиловал ее, причем все громче, в то время как ее крики перешли во всхлипывания, а всхлипывания в затихающие стоны.
Наконец сознание совсем покинуло несчастную – спряталось куда-то туда, где еще можно было укрыться от всего этого ужаса. И она не увидела нож, занесенный над собой.
Галерея была битком набита. Через час после открытия выставки Клер Кимболл посетители наводнили просторное помещение.
«И не просто посетители, – думала Клер, потягивая шампанское, – а настоящие знатоки».
Все указывало на то, что Жан-Поль и Анжи могут быть довольны. Представители мира искусства, театра, кино, самые талантливые и знаменитые. И люди из деловых кругов. Все пришли посмотреть, обсудить и, возможно, что-то купить. Шампанское и канапе шли на ура.
Повсюду сновали репортеры. Программа новостей прислала корреспондента и оператора, которые прямо сейчас вели репортаж на фоне работы Клер из железа и бронзы под названием «Возвращение власти». Они назвали ее противоречивой и говорили о явном феминизме автора. Еще бы! Три нагие женщины, вооруженные копьем, луком и пикой, стояли вокруг коленопреклоненного мужчины.
Для самой Клер это было всего лишь выражение собственных переживаний после развода. Тогда она металась в поисках оружия, чтобы отомстить, правда, неизвестно кому, но так его и не нашла. И слава богу!
Представители журнала «Музеи и искусство» обсуждали небольшую работу из меди, перебрасываясь словами «эзотерическая», «стратифицированная» и другими, которые мало кто понимал.
Большего успеха и желать было нельзя.
Тогда почему же она так расстроена?
Цель ведь достигнута.
Клер улыбалась и болтала до тех пор, пока не поняла, что сейчас ее лицо просто треснет, как мрамор, имеющий внутренний изъян.
Она даже надела выбранный Анжи костюм. Узкая черная юбка, настолько тесная, что ей пришлось ходить, как несчастным китаянкам, которым в Средние века бинтовали ноги, чтобы ступни не росли, и блуза, тоже черная, с глубоким вырезом в виде буквы Y на спине. Клер добавила к этому наряду немного грубых медных украшений собственного изготовления. Волосы она просто распустила.
Молодая женщина понимала, что выглядит стильно и сексуально, но сейчас ее это нисколько не занимало.
Она переживала странные ощущения. Наверное, так чувствовала себя Элли, когда ее жилище приземлилось посреди Изумрудного города. И так же, как Элли, Клер снедало непреодолимое желание вернуться домой. Не на Манхэттен, а именно домой.
Она старалась избавиться от этого чувства. Взяла еще один бокал шампанского и сказала себе, что это воплощение мечты всей ее жизни. Она много работала, чтобы выставка состоялась, также как Анжи и Жан-Поль много работали, чтобы помочь ей в этом. Они потратили уйму денег.
