– Посмотри туда, – Салист потянул товарища к краю скалы. – Где ещё такое увидишь.
Перед ними билось о скалы море цвета сапфира, в котором, словно игрушечные кораблики, плясали на волнах галеры. Танис лишь вздохнул, обернулся назад. Там раскинулось бескрайнее поле. Невысокая, изумрудная травка и крохотные жёлтые цветочки пригибались под порывами холодного ветра. Неизвестно как оказавшиеся здесь кусты шиповника тихо шелестели, роняя розовые лепестки. Всё это уходило далеко-далеко, в туманную даль, туда, куда и им предстоит уйти за неизвестностью.
– Везёт морякам, – проговорил Салист. – Сейчас выгрузят всех, и домой, кто жинке под бок, а кто к весёлым девицам да заставленному яствами столу.
– Как же, – ответил подошедший к ним десятник конницы. – Они сейчас пойдут к Малонто, чтобы запереть его с моря. Полная блокада по всем правилам военного искусства.
– Да что им, посидят на кораблях, поплюют с палубы в воду, вот и вся блокада. А кровь то нам с тобой придётся проливать, – неожиданно сказал Танис и, резко повернувшись, отошёл прочь от обрыва.
Солнце клонилось с закату, когда последний солдат ступил на землю Малонто. Темнело, но полк не остался на продуваемом всеми ветрами берегу. Решили найти хотя бы маломальскую ложбинку, чтобы встать в ней лагерем. Воины построились в нестройные колонны и двинулись вперёд, по направлению к долине.
Там, в низине, жили все местные жители, поскольку жить на безлесных скалах, на холодном, пронизывающем ветру было просто невозможно. В долине текла небольшая речушка, питавшаяся из родников, вокруг неё шумел лес. Там и находилось семь небольших посёлков, а в устье реки, на северном берегу острова между двух холмов находился Малонто.
Берег остался далеко позади, а воины всё шли и шли, попирая тяжёлыми солдатскими сапогами траву и жёлтые цветы. Все шли молча, настороженно оглядываясь по сторонам, словно ждали, что вот-вот путь им преградит малонтийское ополчение. Солнце скрылось за горизонтом, стало совсем темно. Идти дальше никто не рискнул, и решили встать лагерем прямо здесь. На счастье, немного приутих ветер и стало немного теплее. Палаток не ставили, все, включая офицеров, наскоро поужинав сухим пайком, завернулись в тёплые шерстяные плащи и улеглись на траве.
Утро выдалось холодным и пасмурным. С неба лил мелкий дождь, промочивший всю одежду. Капли воды стекали за шиворот, обжигая холодом продрогшее тело. Было ещё очень рано, до подъёма оставалось около часа, но никто уже не спал. Люди ругали дождь, ёжились на холодном ветру. Самое время развести костры, но дров, как назло, не было. Фуражиры раздали всем по трети фляги крепкого вина, чтобы солдаты хоть как-то смогли согреться.
Вокруг по-прежнему никого. Бескрайнее поле уходило в даль и исчезало в пелене густого тумана. Полк вновь построился и пошёл дальше. Дорога вела под уклон, так что хоть идти стало намного легче. Никто уже не заботился о порядке строя, все шли нестройной ватагой, лишь бы спуститься быстрее в долину, нарубить дров и прогреться рядом с жаркими кострами, поесть горячего.
Прошёл час, затем второй. Стало теплее, да и туман рассеялся. Минул ещё час, и впереди показался долина. В зелёной чаше, между холмов, тусклым зеркалом светилось под пасмурным небом небольшое озерцо, на противоположном берегу которого стоял дворов в пятнадцать, посёлок. Из озера брала своё начало речушка, а рядом с истоком, по обеим сторонам реки, начиналась огромная, вплоть до Малонто, дубовая роща.
