Деньги в то время у меня уже были на постоянной основе, как-то научилась их добывать. Была другая засада. Иногда мы не могли достать живительной влаги в магазине. Что поделать, такой у нас был город. Можно было пойти в кафе или в ресторан, при определенных навыках это было возможно, но для того, чтобы там провести время, нужно было по минимуму три рубля. Не все студенты могли себе это позволить. Но я уже тогда не очень любила спонсировать безденежных. Поэтому в общепит с компанией не стремилась.
В таких случаях однокурсники отменяли вечеринку. И это было привычным. И хоть тогда, как я сейчас понимаю особой завязки на алкоголь еще не сформировалось, но все равно наступала какая-то лёгкая грусть. Теперь я понимаю, что организм так реагировал на отсутствие моментальных дофаминов. Но юношеская психика, она очень подвижна, поэтому моментально умудрялась переключаться на что-то другое.
Вот если бы в то время я понимала, что творю, я бы ее переключила раз и навсегда. Но в те чудесные времена алкашами считались только те, кто прогуливал работу, каждый день валялся в канаве, и утром искал опохмелку. Те, кто пил культурно, в ресторанах, в кафе, в компаниях, таковыми не считались. Потому что пили культурно, и не важно, что пили каждый день, и на работе до обеда страдали от понятного недомогания.
Ой, простите, забыла про особо любимое мной мероприятие, колхоз. Мы туда попали через неделю после начала учебного года. Почему через неделю? Потому что организационные вопросы. Пока иногородние подъехали, пока получили учебники и вникли в суть нашего присутствия в институте, пока договорились с сельхозпредприятиями. Все это требовало времени. А еще в те времена никто никуда не торопился.
В общем, примерно через неделю, мы попали на бурятскую землю, в район Усть-Орды. Деревни там назывались по-разному, Олой, Харат, Базой. Но суть была одна. Нас расквартировывали либо в общагах, либо в старых школах. Сопровождали нас молодые преподаватели или методисты, которые еще вчера были студентами. В общем компания была вполне однородная. А что было в сумках у этой компании, вполне можно догадаться.
Спиртным запаслись все. У кого не было возможности купить это, везли с собой деньги. И мы, погрузившись в пять автобусов, четко знали, чем займемся уже этим вечером. Может, конечно, кто-то мечтал и об объятиях и поцелуях, но основные разговоры были о предстоящей вечеринке. Потому что. Потому что эти мысли, даже мысли об этом, делали нас счастливыми.
Ну сначала хочу сказать, что молодой организм, это такая система, которая регулируется во все стороны. Потому что, не смотря на то, что мы там делали, и какой опыт получили, не все это понесли по жизни. Потому что в тот момент ты еще можешь сделать выбор. Реакция на алкоголь есть, но ведь и соображение тоже есть, жалко, что не у всех. Да никто в молодости и не думает о том, что эта гнусная привычка пойдет с ним по жизни.
Ну а нас расселили по комнатам, которые различались по половому признаку. Кровати были с панцирными сетками и с уставшими матрацами. Но мне в тот момент все было хорошо. Вернее хорошо, что не деревянные нары в два этажа. После расселения было собрание. Там нам рассказали, что мы будем делать и как жить. И после этого отпустили отдыхать. А планы на отдых у нас были.
Дискотеку мы устроили в поле, кто-то прихватил магнитофон с батарейками. Пили все, что было. До скольки мы там скакали, как бешеные верблюды, не помню. Очнулась утром, в собственной койке, как дошла тоже не помню. С похмелья я тогда вообще не болела. Два стакана воды и как новенькая. Стою у правления. Мало нас собралось, бодреньких и живеньких. Нас отправили на работу, а остальных пошли собирать по полям и кустам.
