– Х-х… х-хте… хте… я? – наконец, с трудом хрипло вопрошает он.
А я продолжаю тупо смотреть в его озадаченную рожу. Ощущения мои застыли, как и все остальные органы.
– М-м-м!.. Где… я? Што со мной? Я… в боль-нице? Авария?
Он дёргает головой, но ремень, пересекающий лоб, не даёт этого сделать. Только глаза ошарашено бегают в глазницах, стараясь рассмотреть окружающие предметы. Это у него не очень выходит, и он опять вонзает в меня свой встревоженный взгляд.
Да ответь ты ему уже что-нибудь! – вырывает меня из оцепенения Голос.
– Нет, ты не в больнице…. – произношу я, наконец, и пугаюсь собственного голоса. Таким чужим и холодным он кажется мне, словно это уже и не я говорю, а сам демон взял под контроль мои связки.
Мужик снова пытается шевелиться. Потом смотрит на своё тело, на ремни, сковывающие его. Глаза его расширяются от удивления, в них проскальзывает страх.
– Что это?.. Что… со мной? – слова звучат уже отчётливее и громче. Он опять переводит внимание на меня, и я читаю во взгляде испуг, как если бы смертельно больному сообщили, что он обречён.
Так оно и есть, он обречён! Только не болезнь убьёт его, а боль… невыносимая, адская боль!
Неожиданно, что-то щёлкает в моей голове, словно срабатывает тумблер. Неуверенность моя испаряется, будто я получил дозу наркотиков. Ноги перестают дрожать, дыхание становится ровным. Подобные метаморфозы уже случались со мной раньше. Это началось, когда появился Голос: внезапно я начинал ощущать прилив сил, полное превосходство над окружающим миром, могущество и вседозволенность. И это – уже новый я: расчётливый, спокойный и хладнокровный.
Дальнейшие слова свои я слышу как бы со стороны:
– Видишь ли, с тобой приключилась беда.
– К-ка-кая… какая… бе-беда?.. Что… со мной?! Что случилось?
– Ты оказался впутан в одну нехорошую, но очень интересную историю.
– Чего? – безрезультатно пытается сообразить он и хмурит рыжие брови. Но уже заметно, что он приходит в себя после наркоза.
– Ты стал персонажем моей книги! – продолжаю я тем же сухим тоном и начинаю ходить из стороны в сторону вдоль прозекторского стола, а он не отрывает от меня испуганных озадаченных глаз. – Тебе уготовано попасть на страницы самой удивительной книги. Ты станешь очень известным! Да, да, хотя твоё настоящее имя и не будет вписано в эти скрижали, но именно благодаря тебе и с помощью тебя будут написаны первые главы!.. Скажи, ты веришь в судьбу, Тимофей?
– Чо за бред!.. Кто ты?
– Я – Автор!
– Кто?! – Он явно начинает злиться, – Что за ху*ню ты несёшь?! Чо тут происходит? Где я нахожусь? Почему я привязан?!
– Ты не должен мешать творческому процессу, для этого я тебя и пристегнул.
И тут во взгляде его появляется осмысленная искра. Он прищуривается на меня и выдаёт:
– Погоди-ка!.. Ну да! Я тебя вспомнил!.. На дороге…. Ах ты сука! Ты чего со мной сделал?! Ах ты!..
Он напрягает все свои мускулы, пытаясь высвободиться из оков, даже на лбу появляются три жилки. Но всё тщетно: никто не способен разорвать эти широкие кожаные ремни со стальными застёжками. Я купил их в интернете (как и многое из инструментов), и анонимный продавец утверждал, что раньше эти ремни использовались в лечебнице для буйных психов.
– Чо ты задумал, козёл? – он уже угрожающе кричит, – А ну развяжи меня, падла! Выпусти, я сказал!
От его начальствующего тона мне становится весело:
– Ничего ты не понял, дурында! Тебе уже никогда не выйти отсюда! И можешь кричать, сколько влезет, никто тебя не услышит здесь. Скоро ты поубавишь свой норов и начнёшь плакать и умолять меня!.. Скоро ты попросишь, что бы я тебя убил!
