Но потом потихоньку оправились,
Навалились гурьбой, стали руки вязать,
И в конце уже все позабавились…
Какая жизнь, такие и песни… В общем, справились втроём, под надзором четвёртого. Прихожую, конечно, разнесли практически в щепки да ещё и дверь вышибли. А потом протащили по подъезду и закинули в зилок с оцинкованной будкой и кривой, набитой по трафарету, надписью «Мясо».
В кузове было грязно и пыльно. А ещё и темно и душно, будто в поры деревянного каркаса и тёмной фанерной обшивки впитались миазмы перевезённых. Стало темно, когда закрылась дверь. Впрочем, глаза быстро привыкли. Но прежде, чем, я присмотрелся к темноте, ко мне подскочила Настя.
– Настя, какого хрена ты не послушалась? Я же сказал тебе убираться!
– Я думала, вы на меня обиделись… – вздохнула она немного грустно, но не испуганно.
– Обиделся? – я помотал головой. – Ты серьёзно? За что бы я на тебя обиделся?
– Ну… Я же видела, что вы меня заметили в ресторане.
Я вздохнул.
– И что?
– Ну… я хотела объяснить.
Машина резко дёрнулась, и мы упали на грязный пол.
– Насть… не надо ничего объяснять. Сказано «уходи», значит уходи.
– В следующий раз буду послушной, – согласилась она. – Если он, конечно, ещё будет…
– Будет, куда ему деваться. Будет…
Мы уселись на полу, прижавшись спинами к борту и обхватив колени.
– Ну, а с другой стороны, если бы я ушла… Вы-то как же… Вдвоём же проще будет выбираться… Один – за всех, и все – за одного.
Ага, это уж точно, особенно если учесть, что эти уроды попытаются с тобой сотворить. Вслух я ничего не сказал, естественно. Только головой покачал.
Попетляв по улицам минут двадцать, грузовик остановился. Я встал и подошёл к двери. В щели попадал свет.
– Как так вышло, что никто не вызвал милицию? – шёпотом спросила Настя.
Сейчас голос её звучал тревожно. Испуганно даже.
– Не знаю, – ответил я, пытаясь разглядеть, где мы находимся. – Может, кто-нибудь и вызвал. Наверняка даже. Не успели просто…
Похоже, мы были во дворе частного дома или… или какого-то предприятия. Видел я хорошо, но границы видимости были узкими.
– Александр Петрович, а почему в таком случае…
– Тихо!
Я приложил ухо к щели. Рядом с машиной разговаривали два человека.
– Ты тупой что ли, Шестак? – зло воскликнул один из них. – Я тебе чё сказал? Я сказал тебе засветиться, да? Пальбу устроить? На глазах у всех запихивать в машину людей? Или я тебе не это сказал? Чё ты мычишь, башмак, в натуре? Чё я тебе велел?
– Да знаю я, – ответил второй, и я узнал в нём кента с пушкой.
– Нет, чё я сказал, повтори!
– Сирота, в натуре, ну а чё было делать?!
– Повтори, – я сказал!
– Тихо и аккуратно… Без шума…
– Ты бажбан тупой. Стрелять в потолок в жилом доме значит без шума что ли? А может, орущую девку в машину закидывать по-твоему тоже называется «без шума»? Или чё? А махач в хате? Я чёт не понимаю тебя? Он же в подъезде орал, типа спасите и помогите. Орал или нет?
– А чё делать-то было?
– Баран тупой! Вас же четверо! И все огребли?!
– Я – нет…
– Ну, отлично, в натуре, чё! Выводи, сука, своих пленников и гони шарабан этот нахер отсюда подальше.
– Сирота, а вдруг кто-то из соседей ментам позвонил?
– Естественно, позвонили. И чё? Ну, давай подождём, когда они сюда нагрянут и всех повяжут, так что ли? Убирай арбу отсюда я сказал. Тупорылый, мля…
Ну, да, в принципе, шухер получился непропорциональный проблеме. Стрелять не нужно было. Да и вообще, идея с сюрпризом оказалась не слишком уж умной. Зачем было забираться ко мне домой? Уже после первой встречи должно было стать ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет. И всё бы ладно, да блин, Настя эта припёрлась совсем не вовремя и теперь рискует стать жертвой толпы раздосадованных упырей.
