Алистер вскочил и подхватил ее так быстро, что она едва заметила его стремительное движение. Она успела понять только то, что в следующее мгновение оказалась распластанной на крупном твердом теле Алистера.
– Какое счастье, что вы оставили стакан, – поддразнил он, но голос его был хриплым и резким, как виски, а синие глаза потемнели и сверкали, как сапфиры.
На мгновение Джессика растерялась и не знала, что делать. Ее мыслительные способности были заторможены близостью его тела и запахом его кожи.
Он сел и потянул ее к себе.
– Черт меня побери, если из-за вас мои колени не ослабели.
Их глаза оказались на одном уровне, и ее приковала к месту одержимая настойчивость его взгляда. Не придумав ничего остроумнее, она сказала:
– Из-за меня вы весь мокрый.
– Теперь моя очередь оказать такую же услугу вам.
Она рассмеялась, поняв нескрабезный смысл его замечания.
Джесс почувствовала, как его восставшее естество настойчиво упирается ей в бедро. От осознания того, что она соприкасается с его интимным органом, кровь бросилась ей в голову, и это усугубило ее опьянение.
– Мы с вами ведем себя очень гадко, – пробормотала она.
– Еще недостаточно гадко, но я собираюсь это исправить. Держитесь на ногах.
Он заставил ее встать, пересечь каюту и сесть на край постели, а потом и лечь. И растянулся рядом с ней, опираясь головой на руку.
Это изменение позы мгновенно подействовало на нее. Кровь ее сгустилась, а здравый смысл оставил окончательно. Лежа в постели, Джесс почувствовала себя более обнаженной, чем стоя на полу каюты. Она закрыла груди скрещенными руками.
Алистер улыбнулся, и улыбка его была теплой и чуть насмешливой. Он провел пальцем по всей ее руке, и от этого прикосновения по ее телу побежали мурашки.
– Может быть, вы лучше дотронетесь до меня, вместо того чтобы обнимать себя?
Эта мысль показалась ей чрезвычайно соблазнительной.
– Где?
– Где угодно.
Джесс громко выдохнула, подняла руку и накрыла ладонью его щеку. И тотчас же почувствовала уже отросшую с утра довольно грубую щетину. Но ей это было приятно. Джессика почувствовала, как по всему ее телу разлилось нежное тепло.
Его улыбка померкла, и она ощутила опасное напряжение во всем его теле.
Джесс порывисто отпрянула и убрала руку.
– Откровенно говоря, я не знаю, как достойно вести себя в подобных обстоятельствах.
Он глубоко вздохнул, потянул ее за руку и вернул на прежнее место.
– Любовные интриги тем и хороши, что люди ведут себя недостойно.
– Но не романтично, – возразила она. – Я попыталась дотронуться до вас только с одной мыслью: получить физическое удовлетворение.
Алистер перекатился на спину и расхохотался. Он продолжал смеяться до тех пор, пока она не заняла такую же позу, какая у него была прежде – на боку. Его веселье оказалось заразительным. Она смотрела на него с улыбкой.
В глазах его все еще плясали смешинки, а уголки их были прищурены.
– Это самое неромантическое высказывание, какое я только слышал в жизни.
Джессика почувствовала себя глупо, но готова была принять свою глупость и примириться с ней. Приятно было видеть поощрение ее желания быть самой собой.
Алистер потянулся к ней и так же накрыл ладонью ее щеку, как прежде сделала она. Нежность этого прикосновения неожиданно привела ее в восторг.
– Вам это нравится? – спросил он.
– Очень приятно.
– Я так и подумал, когда вы так нежно дотронулись до меня. Почему бы нам не делать того, что нам кажется естественным?
