Испытания судьбы - страница 15
– Значит дед будет в этих заготовках сгонять между собой доски, чтобы убрать мелкие щели, – догадался Иван.
Действительно, дед положил заготовки на землю, выбранным пазом кверху, положил на него доски, потом, между крайней доской и пазом, положил по две небольшие дощечки в каждую заготовку, и между ними забил клинья. Не выпуская самокрутку изо рта, он умудрялся еще и разговаривать, рассказывая разные интересные истории. Ивану было интересно, как при этом у него самокрутка изо рта не выпадает? Дед Митрофан все делал не спеша, но и не останавливаясь. Небольшие перерывы он делал только тогда, когда догорала самокрутка. Он останавливался, скручивал новую самокрутку, прикуривал ее от старой, и продолжал работу дальше. Поочередно подстукивая клинья, крепко согнал между собой доски. По доскам разметил два места, где будут стоять поперечные бруски. По разметке Иван понял, что бруски будут в виде клина. А когда эти бруски дед изготовил, то Иван увидел, что они в виде клина не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной, снизу они были шире, а сверху уже. После этого дед взял двуручную пилу, и они с отцом сделали запилы в двери по ранее сделанной дедом разметке, причем, запилы делались не вертикально, а с наклоном, в соответствии с вертикальным наклоном на изготовленных брусках. Запилы были сделаны до середины толщины доски. Долотом дед выдолбил дерево между запилами, и в образовавшиеся пазы забил изготовленные бруски. Поскольку бруски зашли в пазы в распор, то доски держались очень прочно. Они могли бы прекрасно держаться и без гвоздей, но отец попросил закрепить их к брускам еще и гвоздями. Дед не возражал, забил еще и гвозди. Оставалось только обрезать дверь по размеру. Теперь Иван тоже знал, как делать такие двери, и, при необходимости, мог такую дверь изготовить сам.
– Все, – сказал дед, обращаясь к отцу. – Хоть плотники были и неважнецкие, но щепок наделали, на растопку грубки хватит, – пошутил он. И добавил, – теперь закажи у кузнеца длинные навесы, прикрути их болтами, и можешь навешивать дверь, и никакой вор в погреб не залезет. Только не ставь магазинные петли, их сломают.
Внутренние двери Иван сделал сам. Правда, согнать доски так же плотно, как это сделал дед, у него не получилось, небольшие щели между досками остались, но ведь и фуганка у него не было.
– Сойдет, – сказал отец, – из них не стрелять.
Чтобы как-то помочь родителям, во время летних каникул Иван и Алина ходили на работу в колхоз. Там начали разводить очень прожорливого тутового шелкопряда, который питался листьями шелковицы. Листья для этих троглодитов собирали исключительно женщины и дети. Для взрослых гусениц листья собирали прямо с ветками, которые срезали секатором. За мешок таких веток записывали один трудодень. Это хоть и не живые деньги, но осенью на них отец получит зерно, и будет чем кормить поросенка. В выходные дни женщины выходили на работу очень неохотно, а гусениц ведь нужно было кормить и в выходные дни, поэтому по выходным, за мешок веток записывали два трудодня. Чтобы заработать больше трудодней, Иван с Алиной делали себе выходной в будний день, а по выходным работали.
А еще Иван завел себе кроликов. Уговорил отца купить поросную крольчиху, пообещав, что сам будет ухаживать за кроликами. Сделал крольчихе клетку, и сам ее кормил. Крольчиха родила семерых крольчат. Маленькие крольчата понравились и Алине, и она тоже стала кормить кроликов. Когда кролики подросли, Иван сделал еще две клетки, и рассадил в них кроликов. Молодые кролики дали свое потомство, и опять нужно было делать новые клетки. К концу лета у Ивана уже было пятнадцать клеток, в которых находилось пять десятков кроликов. Чтобы их прокормить, нужно было приносить по несколько мешков травы каждый день. Хорошо, что Алина помогала, один Иван уже не справлялся. Когда похолодало, и накосить травы уже было не где, Иван забил почти всех кроликов, оставив на зиму только двух крольчих и одного кролика. Всю зиму теперь они были с мясом. Борщ или суп с салом мама больше не варила. Да и на сдаче кроличьих шкурок хорошо заработали. Жизнь немного улучшилась.