14. Глава 14
С каждой утекающей секундной мой боевой настрой ощутимо угасал. Книга была написана в духе лучших кулинарных сборников, вот только рекомендации в духе “найдите три глаза непертовемера, жилу претогоро-альбиноса и пыльцу с единорога” были совсем не шуткой, а суровой реальностью.
Наверное для Лайлы и других студентов, которые живут в этом мире дольше, чем один день, все необходимые ингредиенты очевидны, для меня всё это будто написано на другом языке.
Примерно час спустя я сдаюсь и вскакиваю на ноги. Васька вздрагивает и непонимающе провожает меня взглядом, потом и вовсе непонимающе наклоняет голову, когда я оказываюсь перед зеркалом и стучу по раме:
– Эй ты! Немедленно появись! Ты что вытворяешь, а? Считаешь нормально вот так просто закидывать кого-то в такую задницу, ничего не объясняя. а ну вылезай сейчас же!
Отражение негодовало, злилось, но в Лайлу не превращалось. Это всё ещё была я, злая, потерянная, без идей, как поступить дальше. Ударив по зеркалу ещё пару раз, я обессиленно падаю перед ним на колени и закрываю лицо ладонями.
Нервы сдают.
– Эй, ну ты чего? – Васька оказывается рядом и подныривает под руку. Он часто так делал пока был обычным котом. – Ну не надо. Справимся. Всегда же справлялись.
– Мы в другом мире, Вась. Я понятия не имею, что делать. Все меня ненавидят и я даже не знаю, почему! Как только появляется идея, вместе с ней возникает миллион проблем и трудностей! Я устала! Больше не выдерживаю всё это!
– Ты из-за зелья расстроилась? Выдыхай. Во-первых, у тебя был паршивый день, во-вторых, не обязательно решать все вопросы немедленно. Давай ка ты просто разденешься и ляжешь спать. Утро вечера мудренее и всё такое.
Сперва я хотела с ним поспорить, но после осознала, что мой кото-дракончик прав. Мозги уже совсем кипят, им физически нужна перезагрузка, пока перед глазами не появился синий экран смерти. Может и правда на утро появятся новые идеи.
Умывшись, я заплетаю волосы в косу, нахожу среди вещей Лайлы ночнушку и со спокойной душой забираюсь под одеяло и проваливаюсь в сон без сновидений.
Утром меня будет противный голос мистера Говелана, который невесть как проник в комнату.
– Что за студенты пошли?! Никакой дисциплины, – брюзжит он и от этого звука в голове звенит – Как же безответственно! Первый день, а уже промашки!
– Какие? – тяну я, пытаясь провалиться обратно в счастливое забвение.
– У вас занятие через полчаса, дорогая моя. Немедленно просыпайтесь, – хмыкает он, шлёпая на мой стол листок с, видимо, расписанием. – И не вздумайте опаздывать!
Он выходит из комнаты, а я с недовольным видом переворачиваюсь на спину и шлёпаю себя ладонью по лбу. Необходимость просыпаться в такую рань нужно упомянуть в Женевской конвенции в качестве запрета, потому что пытка это та ещё.
– Что у тебя сегодня за расписание? – лениво потягивается Васька, развалившийся на одеяле.
Места он, конечно, занимает теперь как полноценный человек. Выходит, что сплю не одна, а с котом. Сильная и независимая, ага.
– Не знаю.
– Я тут подумал, что может, раз с ингредиентами ничего непонятно, может надо подождать предмета, для которого тебе привезли этот учебник? Вдруг готовить надо будет?
– Может, – я тянусь за листом и вглядываюсь в символы, написанные мелкими аккуратными символами. – Хм… а ты прав. Зельеварение первым. Непонятная ерунда… непонятная ерунда… О, мне поставили занятие с фамильяром последним. Сможем узнать, что ты умеешь.
