Скинув трусики, я шагнула под душ – этот довольно старый деревенский дом я купила именно потому, что здесь был нормальный туалет с септиком и душевая кабина. Я нажилась в домах без удобств, мне хватило. И пусть цена на дом была выше среднего, и находился он далеко от школы, куда я устроилась на работу, но оно того стоило!
Включила воду, встала под обжигающие струи – я всегда любила очень горячий душ - с наслаждением закрыла глаза. Вода лилась на плечи, на грудь – волосы я старалась не мочить сильно, чтобы долго не сушить. Хорошо! Мне нравилось, что я буду чистой, слегка разомлевшей после душа, когда…
Я почувствовала его взгляд.
Медленно повернулась, прикрывая грудь руками.
Герман стоял посреди ванной комнаты. Рубашка была расстегнута. У него была такая широкая грудная клетка! И мощный пресс с кубиками, которые так хотелось потрогать.
Я сглотнула непроизвольно, он увидел это и…усмехнувшись стал стягивать рубаху, потом дернул ремень, звякнув пряжкой.
Я закрыла глаза. Мне никогда не приходилось видеть обнаженного мужчину.
Никогда.
Казалось, сердце мое вот-вот вырвется из грудной клетки, вылетит как птичка из объектива фотоаппарата у фантазера-фотографа.
Я не видела, что он делает, но все чувствовала. Каждый его жест, каждое движение. Шелест упавших на пол брюк, шаг…
Его рука подняла мой подбородок.
- Малышка, я подумал, что мне тоже не мешало бы умыться с дороги.
Я тихонько ахнула, почувствовав… О, Боги! Это было то, что я думала? То, что мазануло по моему бедру…
- Не бойся. Я не сделаю ничего такого, чего ты не захочешь, ничего, что тебе не понравится.
Я ему верила.
Я ведь знала когда лгут!
Почти всегда знала…
- Прекрасная Диана… Позволь мне помочь тебе.
Мне казалось, что пар от воды превращается в волшебный туман, который окутывает меня, лишает воли.
- Ты не против, если я чуть отрегулирую температуру?
Вода стала немного прохладнее, но все еще была горячей.
Герман взял в руки мою мочалку, смешную детскую розовую мочалку, налил на нее мой любимый клубничный гель.
- Моя ягодка, вот почему мне все время хочется тебя съесть!
Я смотрела на него во все глаза. Он провел мочалкой по моим плечам, по рукам, потом выжал из мочалки пену и…
Его руки легли мне на грудь. Восхитительно.
Я не смогла сдержать стон, ощущая уже знакомую тяжесть и боль внизу живота. Ладони его гладили, нежно, осторожно и так ласково! И я таяла от блаженства.
Герману, похоже, тоже очень нравилось мыть мою грудь. Я чувствовала что то, что касалось моего тела там, внизу, напряглось сильнее. Мне не хватало смелости опустить глаза, но я понимала, что та штуковина просто очень большая, огромная. Неужели он попытается засунуть ее в меня? Но… как?
- Не бойся, кроха, природой все устроено правильно. Все будет хорошо. Я не стану спешить. Расслабься. Мы… Мы сделаем это когда ты будешь готова.
Мы... Это прозвучало как-то странно из его уст. Это "Мы"...
Герман плеснул воду на упругое полушарие смывая пену, и тут же взял сосок в рот.
Мне казалось, что я теряю сознание от удовольствия. Слабо соображая что я творю я опустила свою руку прямо на его достоинство. Оно было горячее, жесткое как камень, но при этом гладить его оказалось очень приятно – кожа там ощущалась как мягкий шелк или атлас.
- Что же ты со мной делаешь, девочка моя… ты…
Он прижался лбом к моей макушке, тяжело дыша.
- Еще… потрогай его еще, пожалуйста.
Герман опустил свою руку на мою, показывая, что именно я должна делать.
