— Почему? — удивленно спрашиваю я, хотя, признаться, ни за что не сунусь в воду. И в планах этого нет. Потому я и надеваю сегодня джинсы, а не платье, или легкий сарафан.
— Кхм … твой запах… волки чуют кровь, — кашлянув, говорит он.
Я моментально краснею. Понимаю, о чем он говорит. Мне становится вдруг стыдно и неуютно. Еще полчаса назад я мечтаю о самом настоящем свидании. Но совсем не рассчитываю на то, что парень заведет разговор о моей … физиологии.
— У тебя там чай? — кивает парень на мой рюкзак.
Киваю и тянусь за термосом. Убегать передумываю. Да и смысл? Ведь он уже давно все учуял. Наверное, с этой способностью оборотней мне придется смириться, ведь отныне я живу среди них.
— Вчера я нашла цветок на моем окне, — набравшись смелости, говорю я.
— Красивый? — уточняет он.
В мягком полумраке я вижу его улыбку. Мне кажется она капельку надменной, но очень красивой. Более того, мне опять хочется прикоснуться к его лицу.
— Очень красивый, — киваю я и отворачиваюсь, пока не наделала глупостей, добавляю: — Меня зовут Рита.
— Знаю, — кивает он и допивает чай из кружки, после возвращает ее обратно на термос.
Оборотень молчит. А мое любопытство съедает меня изнутри. Хочу узнать его имя.
Мой новый знакомый вздыхает, откидывается на спину и ложится прямо в траву на спину. Странный он. Но мне хочется повторить за ним. Потому я устраиваюсь на пледе.
Мы лежим, глядя на звездное небо. А я теряю терпение и поворачиваю голову к парню.
— А тебя как звать? — говорю я, рассматривая его лицо.
Пожалуй, он далеко не красавчик. Хищные черты лица могут оттолкнуть, да и клыки выглядят весьма устрашающе. Но вот на суровом лице появляется едва заметная улыбка, и лицо двуликого преображается, кажется мягче.
Переплетаю пальцы в замок, чтобы не поддаться искушению. Не хватало еще пойти на поводу у моих странных желаний!
— Вольф? — предлагает он.
— Ты не знаешь своего имени? — поддеваю я его с улыбкой.
— Просто не люблю его, — отвечает он и поворачивает голову в мою сторону.
Мы молчим. Между нами расстояние меньше метра. Свет луны совсем ничего не скрывает. И я вижу, как искрятся глаза волка. В них самый настоящий огонь, жидкий, обжигающий, манящий.
И я лечу на него. Тяну руку к его лицу.
Кончики пальцев касаются колючей щеки. И я отдергиваю руку. Вижу, как раздуваются крылья носа двуликого. Но мне не страшно, совсем нет.
Мою ладонь накрывает мужская, крепкая, сильная, немного шершавая изнутри, будто покрыта мозолями. Задерживаю дыхание. Смотрю, как ладонь волка сильнее прижимает мои пальцы к твердым губам.
Непроизвольно вздрагиваю. Слышу негромкое рычание. И не сразу понимаю, что по неосторожности задеваю чувствительной кожей острые клыки волка.
Несколько капель крови появляется на моей ладони. Испуганно одергиваю руку. А волк вскакивает на ноги.
Вижу, как его грудная клетка вздымается рвано. Вот сейчас мне действительно становится страшно.
Вольф поворачивается ко мне спиной. Слышу его глухой, рычащий голос. В нем нет ничего человеческого, только звериное:
— Беги домой!
Я подскакиваю с места на ноги и мчусь по тропинке. Спазм перехватывает горло, потому позвать на помощь я не могу. Впрочем, за мной никто и не гонится, и я перехожу на шаг.
Только сейчас понимаю, что я босая. А моя обувь, как и все вещи остаются на берегу озера, однако вернуться за ними я не решаюсь.
В доме тихо. Никого нет, либо все уже спят. И я пробираюсь в свою комнату, крадучись, точно воровка. Запираю двери. Прижимаюсь к ней спиной. Выдыхаю.
