Если бы только я могла избавиться от Бранта… А пока новый приступ боли скрутил мое тело. Вырвался хрип. Я сжала белые простыни, разрывая их чёрными и узкими когтями. На лбу появилась испарина, и капелька пота скатилась по виску.
— Кристина, дорогая! В стае такое творится! Ох, Боже мой! Неужели снова приступ? Слишком часто, — Доротея поспешно ворвалась в мою комнату и приложила ладонь ко лбу, диагностируя высокую температуру и тут же одёргивая кисть.
— Пить, — прохрипела я.
В другой ситуации я посмеялась бы, если могла. Представляю, что там творится.
— Конечно, конечно. Держи, — она подала мне пластиковую бутылку и прислонила горлышко к моим сухим губам.
Когда я смогла напиться, Дора закрыла и убрала бутыль. Затем она погладила меня по мокрым волосам и с жалостью поджала губы.
— Все нормально, — хрипло проговорила я.
— Ненормально, Кристина. Тогда ты была слишком слаба, а сейчас…
— Я и сейчас слаба, — остановила я Дору.
— Нет, я не про волчицу, а про твою человеческую часть. Тогда ты не выдержала бы. Но сейчас ты окрепла, физически и психологически. Ты закалилась. Я понимаю, как тебе тяжело довериться, поверить вновь и даже покориться. Но я верю в тебя. Ты можешь избавить себя от боли и нас от… — но не успела Дора закончить, как наш небольшой дом сотряс громкий рык:
— Где она?!
— Дора, скажи, что меня нет, — я испугалась, рванула с кровати, схватила женщину за руку и заглянула ей в глаза.
— Если ты не можешь сделать шаг, то я сделаю его за тебя. Ты сама знаешь, что вечно так продолжаться не может.
— Я хочу быть свободной и сама решать за себя, — серьезно ответила я.
— А я хочу, чтобы ты перестала мучать себя и свою волчицу, — не уступала Дора.
— Ты не вправе решать за нас. Волчица еще слабая. Не хочу чтобы он меня видел такой.
— ДОРОТЕЯ! — громкий рык снова сотряс домик.
— Я пойду. Ладно, — тяжело вздохнула женщина и, проведя по моим мокрым волосам рукой, вышла из комнаты.
Новый приступ боли заставил меня заскрежетать зубами и упасть на мокрую кровать.
Я отвернулась от двери и повернулась в сторону панорамного окна, выходящего в густой и хвойный лес. До одури захотелось обратиться в волчицу, убежать и нырнуть в прохладное лесное озеро.
До меня доносились обрывки разговора:
— Ее нет. Что случилось? Марк? Марк!
Дверь открылась. Я повернулась. Первое, что мой воспалённой мозг уловил, это подтянутое тело альфы, на груди которого скалилась пасть огромного древнего волка. Иероглифы спускались по шее вниз и уходили за спину. Джинсы, сидящие низко на бёдрах, и босые ноги. Похоже, он сюда сильно торопился… А потом по моему телу пробежала дрожь, когда до носа добрался его аромат: хвойного леса и почвы после дождя. Запах свободы и…
— Что здесь происходит? Что с ней? — низкий и утробный голос альфы пробирал до мурашек.
— Сейчас не лучшее время для разговора… — Дора попыталась вытолкать альфу из комнаты, но тот даже не заметил этого, прожигая меня насквозь глазами. От его взгляда становилось ещё жарче и более невыносимее.
Я начала медленно подниматься и приняла сидячее положение. Марк сделал шаг в мою сторону, его зрачки расширились, брови сомкнулись на переносице. Он повёл носом втягивая воздух, его грудь вздымалась и опускалась. А когда я закрыла глаза и открыла, мужчина всё понял…
— Это шутка? — прорычал Марк и злобно оскалился.
— Да… — прохрипела я и снова раздвинула нити мироздания.
