Темный пугающий силуэт увеличивался в объемах. На месте глаз горели два красных огонька –сначала тускло отсвечивали, а потом разгорелись ярче. Кто-то смотрел на меня, заглядывал прямо в душу, подкидывая дров в увеличивающуюся панику.
Странно. Почему я подумала о дровах? Мне стало жарко в этом сыром стылом подвале. От страха же, наоборот, холодеют? А мне становилось всё жарче.
Девочки вокруг затихли, расползлись по разным сторонам. Бросили меня одну перед зеркалом. А я не могла пошевелиться, завороженно наблюдала, как силуэт увеличился в размерах и сделал шаг вперед, вышел из рамы к нам в подвал.
Тень приобрела объем, уплотнилась, хотя и осталась темной, с расплывающимися контурами. Это была тень мужчины, поражающая внушительными габаритами. Я потянулась рукой, чтобы потрогать, но в последний момент сдержала порыв и отдернула руку, спрятала за спину.
Темное порождение шагнуло ближе.
Горящие провалы глаз завораживали, затягивали сознание внутрь. Оторваться от них не получалось. Время будто остановилось.
Мне стало жарче. Жар поднимался откуда-то из низа живота, разливался по телу, отдавался томлением …в груди? Губы пересохли, сглотнуть не получилось – горло сжало спазмом страха. Или это был не страх? Странные мурашки прокатились от кончиков волос до самых пяток.
Тень потянулась ко мне ближе, вырвав из оцепенения.
Еще ближе. Глаза в глаза. За пылающим красным пламенем рассмотреть зрачки не получалось, но казалось, они вытянулись в узкую черную линию. Так не бывает.
Сердце учащенно билось. Похоже его тоже. У призраков есть сердце? Казалось наши сердца подстроились в ритм, их стук отдавался в висках, застревал в горле, спускался ниже, разнося по телу незнакомые ощущения.
Руки подрагивали, ноги онемели. Волнение перекатывалось по телу эхом предвкушения чего-то неизведанного ранее.
Его тяжелое дыхание на моем лице закрутило эмоции спиралью, грозящей вырваться наружу чувственным торнадо. Я боялась, но жаждала прикосновения пугающего незнакомца.
И он коснулся моих губ своими. Нежное едва уловимое касание отозвалось мелкой дрожью в кончиках пальцев на руках. Дыхание совершенно сбилось. Никогда в жизни я так себя не ощущала. Рот сам приоткрылся.
А он медленно мягко втянул мою верхнюю губу, пробуя на вкус, потом попробовал нижнюю. Я не заметила, как его руки обвились вокруг талии, прижимая ближе –к вполне себе материальному, крепкому мужскому телу.
Его губы целовали меня, а я … а… я… неумело отвечала, не в силах сопротивляться. Соски прострелило маленькой молнией, прямо чувствовала, как они напряглись. Потом в животе перекатилась незнакомая волна, и еще одна, оставляя за собой едва заметную пульсацию, которая спустилась в самый низ. Теперь низ живота сокращался вместе с сердцем.
Призрак увлекся поцелуем, который становился всё глубже. Сквозь полуприкрытые ресницы, красные огоньки глаз было почти незаметно, потому что он тоже прикрыл глаза, впитывая меня, где-то в глубине мужской груди нарастало утробное урчание, и в какой-то момент прорвалось наружу страстным рычанием, которое немного привело меня в чувства.
Его руки хозяйничали на моей спине, гладили, ласкали, пальцы задевали край низкого выреза, трогали кожу, залезая под кромку ткани, посылая мурашки. Мужские пальцы на моей голой коже усиливали дрожь в кончиках пальцев, заставляли кровь бежать по венам быстрее.
Никогда в жизни я не чувствовало ничего подобного. Даже близко.
