Длинные белые волосы откинуты за спину. Ректорская мантия с серебристыми нашивками, с гербом государства и Академии небрежно наброшена поверх формы чёрного легионера… Суровое лицо. Нечитаемое выражение кобальтовых глаз.
Моргаю и, наконец, выдыхаю.
Осознаю, что стояла уже какое-то время глубоко вдохнув, не в силах вымолвить ни слова.
Мысль-молния: он обманул меня!
Вторая: как обманул? Он же ни разу не сказал, что он НЕ Ректор!
Третья: а кто-нибудь из адепток когда-нибудь давал пощёчину Ректору?..
– Элина, – в бархатистом голосе Ректора смешинка, он делает шаг ко мне, – опусти руку… А то я решу, что ты хочешь меня ударить. Или обнять.
Что?! Обнять?!
Отмираю.
Чувствую, что багровею от злости и смущения!
Мысли мечутся от “подлец! смеялся надо мной!” до “он же ничего такого не сделал, я сама придумала версию и сама в неё поверила”. Досада на себя разжигает моё негодование ещё сильнее. Как тушить огонь горючим зельем!
Что я за дурочка такая?!
И даже на миг мне не пришло в голову за эти полтора дня что Ректор – это он. Мой знакомый из леса.
Тот, кто вытащил меня из-подо льда чёрного озера.
Так, стоп.
А тот ящерозмей с крыльями, что блестел так, что глаза слезились, который схватил меня, когда я слетела с Теневой тропы… Это тоже он? Его боевая ипостась? Серебряный Змей?
Шестерёнки в голове завертелись.
Было, скорее всего, так: Арон заметил мой побег и послал сигнал в Белый Стан, чтобы меня встретили. Потому что больше вариантов, куда я могла бежать, просто не было. А кто ещё встретит такого "важного гостя"? И такого глупого!..
– Элина…
Я тяжело вздохнула и всё-таки опустила руку.
– Ничего страшного нет в этом твоём открытии, Элина. Согласись. Чем тебе плохо, что я Ректор Белого Стана, а не егерь, как тебе хотелось бы…
– Ничем… – еле слышно шепчу я.
Зачем я вообще хотела его ударить?! Совсем ненормальная!
Но… что-то было. Какая-то эмоциональная буря подхватила меня. Ослепила. Мне захотелось дотронуться до него. Хоть бы и так. Сердце забилось, всё внутри окатило плавким жаром. И я решила, что то, что я чувствую – это гнев. А значит, надо залепить пощёчину.
Изначальная сила, да я же в жизни ни на кого не поднимала руку! Что со мной такое?! Я точно пьяна.
Пару раз на балах я пробовала медовую огненную воду. И всегда меня выносило с двух глотков. Сейчас происходит что-то похожее.
– Извините, господин Ректор.
– Сядь. Поговорим.
Обрушиваюсь в кресло для посетителей. Беловолосый – не идёт за свой стол, не опускается на ректорское кресло-трон. А садится рядом со мной в такое же светлое кресло для посетителей – близнец моего. Протягивает руку к столешнице чёрного дерева и берёт какой-то листок. Передаёт мне.
В голове снова мутится.
По инерции принимаю из рук Ректора бумагу. Да это же мой брачный договор!
Я с силой закусываю губу. До отрезвляющего вкуса металла во рту.
– Ты об этом хотела поговорить, Элина? Я тебя слушаю.
– Расторгните этот договор. Я не хочу этого брака… Я лучше умру…
Заглядываю в кобальтовые глаза. Рассчитываю увидеть жалость или строгость. Но вижу… злость?!
По крайней мере, именно так я это трактую.
Нет, ну а что ещё?
Вижу внутреннюю борьбу на лице Ректора – стиснутые челюсти, пульсирующую венку на лбу. Играющие желваки, хищный взгляд и всё это вместе – злость.
И холод в кобальтовых глазах.
– Нет.
– Господин Ректор… – зову еле слышно.
– Мой ответ "нет", Элина.
Он поднимается с места, забрав у меня документ. Мнёт договор в кулаке, затем спохватывается и откладывает бумагу на свой стол. Теперь аура властности давит меня. Я вскакиваю следом.
