– Спасибо вам, – произношу вместо ответа на его вопросы.
– Тебе повезло, это был мой последний заказ, я домой собирался ехать, к жене и детям. А тут смотрю – ты бежишь. И ведь одета прилично, у меня глаз наметан, я разных пассажиров вожу. И вид у тебя такой испуганный–испуганный, но решительный. Н–да, – качает он головой, – даже невольно восхитила меня девка. Так куда тебя везти? Денег не возьму, но хотелось бы побыстрее, сама понимаешь, семья ждет.
Все–таки мне сегодня везет. Пользуюсь подарком судьбы, принимая его за знак.
– У меня есть деньги, много, – даю себе мысленную оплеуху, после такого откровения добрый самаритянин легко может стать злым. – Достаточно для того, чтобы вы отвезли меня в деревню Гришаево. Знаете такую? Она недалеко, но дорога не очень хорошая. Была, по крайней мере.
– Хм, – водитель прищуривается и смотрит на меня с подозрением в зеркало заднего вида, – это будет стоить пять тысяч, и деньги вперед.
– Без проблем, – легко соглашаюсь, думая о том, что на маршрутке я бы заплатила в десять раз меньше. – Вот, держите.
Протягиваю деньги и молюсь о том, чтобы меня сейчас не высадили в ближайшей подворотне.
– Хорошо, едем, – кивает мужчина, забирая купюру, – я честный человек, не бойся, не завезу, куда не следует.
Откидываюсь на спинку сидения и наконец–то пристегиваюсь. Мне деваться некуда, только и остается, что уповать на то, что привезут туда, куда надо. Как я буду искать во тьме нужный дом – неизвестно. В эту деревню даже межгород не заезжает, останавливается на дороге, а дальше приходится идти пешком, так что я переплатила за комфорт. Интересно, нет ли у водителя лишнего фонарика одолжить?
Самым смешным будет, если дом я найду, но попасть в него не смогу. Он принадлежал моей прабабушке, древний, никому ненужный. Родители не смогли его продать: то ли не захотели, то ли сердце не позволило. Но, главное, про эту недвижимость Ларс не знает, это точно.
Оставаться там все равно надолго не вариант. Прожить–проживу. Я в состоянии справиться с печным отоплением, набрать воду из колодца и зажечь масляную и керосиновую лампу. Мы с родителями часто ездили туда отдохнуть от цивилизации. Но эта удаленность не позволит мне подать на развод, я не буду знать, что происходит в городе, и так далее.
Незаметно, я засыпаю, слишком много на меня всего свалилось сегодня. Открываю глаза от осторожного прикосновения.
– Красавица, приехали. Куда тут? Какой дом нужен? – спрашивает водитель, от которого я в первую секунду испуганно шарахаюсь.
Часто–часто моргаю и осматриваюсь. Мы в центре поселка, и в некоторых домах еще горит свет. Я сориентируюсь, не потеряюсь. Здесь сложно заблудиться, не то, что в районе пятиэтажек.
– Спасибо, дальше я сама, – открываю дверь и на секунду мешкаю, думая, просить его молчать или не просить.
– Иди–иди, не бойся, я тебя не видел, – произносит водитель, угадывая мои мысли.
– Спасибо вам, – благодарю искренне и выбираюсь наружу.
В деревне холоднее, чем в городе, запахиваю посильнее куртку, дожидаюсь разворота машины и шагаю вперед. Старые одноэтажные постройки странным образом успокаивают меня, вселяют уверенность в том, что все будет хорошо. Я как будто оказалась дома. В настоящем доме, родном, своем, а не в гостях у Ларса.
Давно позабытое чувство. Я ведь выскочила замуж быстро, думая, что нашла опору, того, кто будет заботится, заменит родителей. Глупая.
