– Малкиэль с нами, – ответил Ицхак и посмотрел на своего товарища.
– Да, но я все еще многого не понимаю, – с нотками возражения вставил Малкиэль. Он не испытывал полной уверенности в сделанном выборе и все еще надеялся как-то перестраховаться, получив дополнительную информацию. Пока еще можно было поменять решение, но когда ритуал начнется, отступать будет поздно.
– Поймешь постепенно. Мы тебе объясним, – бросил реплику Эйтан.
Аарон сделал слегка торжественный вид и добавил:
– Сначала ты должен принести клятву.
– Клятву?!
Внутри себя Малкиэль немного съежился. Только клятв ему еще не хватало.
– Да, клятву, что никому не расскажешь о том, что мы собираемся сделать. Такие вещи не должны распространяться за пределы нашего узкого круга. Только мы четверо и больше никто.
Час от часу становилось не легче. Эта идея о вызывании демона и проведении ритуала словно окутывалась прямо на глазах у Малкиэля каким-то мрачным облаком, и в то же время такое развитие событий придавало ей остроту и притягательную загадочность. Чтобы удержаться в поле здравого смысла, он все-таки решил уточнить:
– Ицхак мне объяснил, что ваш ритуал не идет вразрез с законами Торы и не противоречит иудаизму. Зачем тогда нужна такая скрытность?
– Дело не в том, противоречит он Алахе7 или нет, – с видом знатока начал объяснять Аарон, – а в том, что это может испортить ешиве репутацию. Ведь не все вокруг разбираются в таких вещах. Если завтра начнут расходиться слухи о том, что в «Источнике» ученики демонов вызывают, это может породить всякие ненужные разговоры. В итоге раву Бронаверту придется долго со всеми объясняться, а потом родители не захотят своих отпрысков в нашу ешиву посылать. Лично я очень уважаю нашего рава и не хочу, чтобы из-за нас у него возникли проблемы.
– А еще нужно остерегаться дурного глаза, – сухо добавил Эйтан.
– А это еще здесь при чем? – Малкиэль посмотрел на него в надежде, что ему объяснят, но вместо Эйтана снова продолжил говорить Аарон.
– Послушай, наши мудрецы в Гмаре говорят, что благословение приходит лишь в место, скрытое от посторонних глаз. Также верно и обратное: если всем обо всем рассказывать, ты привлечешь проклятие, а не благословение. Люди начинают завидовать, насмешничать, думать о тебе всякое. Лично мне не так уж важно, что обо мне думают, но в таких тонких вещах, когда дело касается духовного мира, чужие мысли могут все испортить.
– Поэтому мы и выбрали место, скрытое от посторонних глаз. Мы будем проводить вызывание в пещере, – пояснил Ицхак, подтверждая слова товарища.
– Итак, ты готов принести клятву, что никому не расскажешь о том, чем мы занимаемся, ни до того, как проведем ритуал, ни после этого? Вся эта тема должна оставаться нашей тайной.
Малкиэль закрыл глаза и на короткое время ушел в себя. Он отлично понимал, что отношение к клятвам в иудаизме очень серьезное. Учителя говорили, что любая напрасная клятва, даже если она не была нарушена, уже может считаться грехом. Но здесь, похоже, предстоящее дело требовало не менее серьезных мер.
– Ты должен понимать, что мы все равны. Каждый из нас тоже принес эту клятву, – успокаивающе произнес Ицхак.
– Встал на этот путь, так уж иди по нему до конца, – пробурчал Эйтан.
По-видимому, отступать действительно было уже поздно. Собрав все мысли и волю в одну точку, Малкиэль медленно и четко произнес:
– Клянусь, что не раскрою никому, кто не находится сейчас здесь с нами в комнате, ничего о том, что мы обсуждаем, делаем или будем делать в связи с вызыванием демонов.
