Однако Малкиэль не мог пошевелиться. Его словно объял какой-то немыслимый паралич, намертво сковавший руки и ноги. Оставалось одно: кричать! И он закричал. Так громко, как только мог. В этот момент картинка исчезла – дом, разбросанные по полу вещи, злобный Мор со своим глазом – все словно схлопнулось и пропало из вида.
Малкиэль лежал на кровати и видел вокруг себя комнату ешивского общежития. Те же стены, что были здесь накануне, когда он ложился спать – ничего не изменилось. На другой кровати лежал Эйтан, немного приподнявшийся на локтях и с удивлением смотревший на своего соседа.
– С тобой все в порядке? – спросил он. Голос его был спокойный и твердый, но глаза выдавали некоторую тревожность.
– Нам обязательно нужно поговорить, – пробормотал Малкиэль, – из-за тебя я видел эту штуку. Мы должны все обсудить.
Чтобы немного прийти в себя, он снова положил голову на подушку и вытянулся. Но закрывать глаза было как-то боязно: а вдруг Мор вернется? Полежав так еще несколько минут, он решил встать. За окном уже светил новый день. Скоро в ешиве должны были начинать молитву, а после нее нужно было успеть на завтрак.
Глава 2. Беседа за завтраком
Умывшись и почистив зубы, Малкиэль вернулся в комнату, чтобы одеться перед молитвой. Эйтан тоже уже встал и теперь, поглядывая в маленькое зеркальце, старался уложить волосы, слегка взъерошенные после сна.
– Рассказываешь мне всякие ужасы на ночь, а потом ко мне чудища приходят, – с едва сдерживаемым недовольством проворчал Малкиэль. Ему не хотелось раздувать конфликт, но не выразить свое отношение он не мог, – Зачем нужно было мне про этого Мора говорить?
– И что, прям так и пришел к тебе Мор? – в голосе Эйтана сквозили нотки недоверия, словно такая причинно-следственная связь между сказанными накануне словами и приходом Мора во сне казалась ему уж слишком простой, а потому неубедительной.
– Ну да, такой, как ты описал… со всеми этими щупальцами, – Малкиэль поежился от неприятных воспоминаний.
– Про щупальца я ничего не говорил.
– Неважно! Ты же говорил про глаз у него в середине? Он чуть не посмотрел им на меня!
– Ну, так его наши мудрецы описывают. Я-то здесь при чем?
– А может, они описывают и то, как от этого Мора избавиться? Есть какие-то средства?
Эйтан выждал несколько секунд прежде, чем отреагировать. Ему не хотелось отвечать сразу – такой вопрос вполне соответствовал тому, чтобы над ним задуматься или, по крайней мере, сделать вид.
В итоге то ли ничего не надумав, то ли не желая и дальше нести ответственность за душевное равновесие своего нового соседа по комнате, он усмехнулся:
– Я что, по-твоему – полная энциклопедия преданий и легенд? Ты бы с этим вопросом лучше к раву Гершону обратился.
– Ага, – каким-то жалобным тоном отозвался Малкиэль, – а рав Гершон сразу скажет: «Не успел этот в ешиву попасть, ему уже Моры всякие снятся». Нет уж, спасибо, сам как-нибудь разберусь…
Еще около минуты оба парня постояли молча. Пока один заправлял постель, второй искал свой тфилин5 для утренней молитвы.
– Можешь еще у Аарона спросить, он у нас много знает, – как-то небрежно бросил Эйтан, – ты с ним уже знаком?
Малкиэль лишь покачал головой.
– Тогда пойдем. Скоро уже начинают молитву, заодно и с Аароном познакомлю.
В бейт-мидраше к этому моменту находилось всего четыре человека. Кто-то неторопливо накладывал тфилин, другие произносили вступительные тексты утренних благословений. У стены рядом с окнами, почти в самом углу зала, сидел высокий парень с длинным лицом, в маленьких очках со стеклами в форме трапеций. С очень серьезным видом он не отрывал глаз от большого тома Гмары, лежащего перед ним на стендере. Во всем его облике чувствовалась такая неприступность, что незнакомый человек, пожалуй, испытал бы крайнюю неловкость, если бы оказался перед необходимостью побеспокоить его.
