Рагнар присел на корточки перед монахом:
– Что же император так воинами оскудел, что данов натравливает на князя?
– Воинов у него достаточно, – хрипло ответил монах, – только он всё никак со своими потомками не разберётся.
– Ну-ка, ну-ка…
Мирослав отпустил монаха, и тот испуганно косясь на него, продолжил:
– После смерти своего среднего сына Пипина император обделил землёй его сыновей и своих внуков, отдав почти всё своему любимому сыну Карлу. Им это не понравилось, и императору Людовику с войском пришлось усмирять их недовольство, а теперь слух прошёл, что его сын Людовик самовольно захватил Алеманию и Франконию. Теперь императору придётся усмирять и его.
Рагнар усмехнулся:
– Выходит, что император так любит своего младшего сына, что позволяет ему обогащаться за счёт других?
– Выходит, что так.
– А где обитает младший сын императора?
– В Париже.
Рагнар встал и, продолжая смотреть сверху вниз на монаха, спросил у Матфрида:
– Скажи-ка, Матфрид, а мы можем добраться до этого Парижа?
– Париж стоит на реке Сене, и наши драккары могут спокойно доплыть до города.
– Князь Рюрик, – иронично улыбающийся Рагнар повернулся к князю, – у этого любимого сынка императора должны скопиться несметные сокровища. А не нагрянуть ли нам к нему? Император натравливает на нас данов, а мы ударим там, где нас не ждут.
– Можно попробовать, – алчно загорелись глаза у Градомира. – Ты проведёшь нас к этому Парижу, Матфрид?
– Дорогу отыскать не трудно, но в городе достаточно воинов, чтобы защитить его.
– А что!.. – с задором воскликнул Мирослав. – Если неожиданно нагрянуть, то с наскока город взять можно будет. Не думаю, что в этом Париже больше воинов, чем у нас.
Монах испуганно смотрел снизу вверх, ожидая решения князя, и Рюрик перехватил этот взгляд. Он не спеша шагнул к монаху и, стремительно выхватив меч, рубанул его по шее.
– Он услышал то, чего слышать не должен, – пояснил князь. – Париж взять – мысль хорошая, но не время сейчас.
Видя разочарованные лица Градомира и Мирослава, Рюрик пояснил:
– Франки числом сильны, а у меня воинов пока недостаточно, да и молодых много, неопытных. Им бы пообвыкнуться надо вначале, к крови привыкнуть, уверенность в силе нашей поиметь. На Карла идти – воинов раза в два больше надо.
– Я сотни две ещё могу привести, – жажда наживы Градомира заглушала доводы Рюрика.
– Мало…
– Как мало?! – в запале от своей идеи Рагнар даже повысил голос. – Кроме Градомира ещё твои воины, князь, мои, Остромысла, Матфрида, Мирослава. Харальда пригласим… Мало?
– Мало.
– Со всей Скандии воинов соберу… Ради большой добычи и две тысячи наберётся.
– Соберёшь две тысячи, – поручу тебе вести моих воинов на Париж. Но собрать воинов мало. Нужно, чтобы франки распылили свои силы, а для этого мы предварительно ударим там, где они нас не ждут.
– Когда? – оживился Мирослав.
– Когда я это решу, – усмехнулся Рюрик.
* * *
Благородный олень, подгоняемый лаем собак, грациозно переставляя ноги и закинув на спину свои рога, пробежал невдалеке от императора. Людовик равнодушно проводил его взглядом и, скрывая раздражение от сорванной охоты, опять погрузился в послание канцлера, перечитывая его ещё раз. Наконец он закончил чтение и с досадой взглянул на своего вечно угрюмого камергера, навязанного ему родственниками жены. Как этот камергер отличался от жизнерадостного Бернара Септиманского! Может опять проявить к нему милость и приблизить ко двору? Хотя вряд ли… Обрётший за последнее время большое влияние род Вельфов вряд ли этого допустит. За что, интересно, они так невзлюбили маркиза? Людовик строго взглянул на слугу:
