– Слушай, у меня идея, – сказал я. – У моего друга из Владивостока много икры и рыбы. Я ему позвоню, и он доставит их прямым рейсом. Я продам вам по себестоимости, но с условием: мне позволят приготовить одно блюдо на его кухне и подать его гостям.
– Хорошо, давай попробуем, – повар кивнул, и мы ударили по рукам.
Так я оказался на кухне ресторана. С детства я увлекался кулинарией: бабушка делилась со мной секретами, которые ей передала её мать, владевшая кулинарной книгой ещё дореволюционных времён. Это увлечение помогло мне быстро освоиться и показать себя с лучшей стороны. Так я стал помощником повара. С годами, пройдя обучение и понабравшись опыта, стал шефом.
И вот, когда ограничения были сняты, мы решили изменить свою жизнь. Природа в тех местах, куда мы планировали переехать, поражала своей дикой красотой и величием. Густые леса, тихие реки и бескрайние поля вдохновляли и давали надежду на лучшее будущее. Мы верили, что сможем найти свой уголок в этом новом мире и начать жизнь с чистого листа. Конечно, было страшно – мы с женой москвичи в третьем поколении, наши родители жили здесь, а бабушка и дедушка строили Москву и восстанавливали её после войны. Но мы всё равно мечтали вырваться из столицы и испытать свои силы в другой обстановке.
На окраине небольшого посёлка стоял старый заброшенный комплекс: двухэтажная мини-гостиница с двенадцатью комнатами и одноэтажная столовая. Глядя на запустение и разруху, мы поняли, что нашли то, что искали. В просторном зале с камином и белыми колоннами царила атмосфера 90-х: роскошная лепнина, фотообои на стенах, маленькая сцена. Камин, когда-то украшавший зал, теперь выглядел как груда камней. Колонны покрылись пылью и паутиной, лепнина осыпалась, а на стене висела огромная картина «Три медведя», нарисованная кем-то из владельцев, мнивших себя великим художником. Стены столовой украшали выцветшие плакаты и афиши, потолок был покрыт следами протекающей крыши. Кухня была маленькой и заброшенной, но с большим старым холодильником. На улице была небольшая веранда и стоянка на шесть машин.
Мебель в гостинице была старой и потрескавшейся, обивка потеряла цвет. Розетки были вырваны, а вместо люстр висели провода. Видимо, люди вынесли всё, что могли. Кое-где были современные граффити, на полу лежали вытертые ковры, наверно, и в то время уже никому не нужные. Местами виднелись следы плесени и грибка. Разруха царила повсюду. Всё выглядело обветшалым и заброшенным. Окна были разбиты или заколочены. Двери, кое-где оставшиеся, скрипели от малейшего ветра.
Этот заброшенный комплекс стал для нас не просто домом, а настоящим вызовом и источником вдохновения. Мы знали, что впереди много тяжелой работы, но нас не пугали трудности. Мы были полны решимости превратить это место из руин в оазис, где каждый уголок будет наполнен жизнью и теплом.
Единственным обжитым уголком на всей территории была маленькая сторожка у въезда в гостиничный комплекс. Там жил старый сторож, Иван Афанасьевич, который уже много лет присматривал за когда-то роскошным, но теперь заброшенным имуществом. Его присутствие добавляло нам уверенности и спокойствия. Оценив все риски и затраты, мы все же решили рискнуть.
Иван Афанасьевич остался с нами. Мы не могли выгнать этого человека, который посвятил этому месту всю свою жизнь. Его знания и опыт были бесценны. К тому же, его присутствие придавало нам силы и уверенности в том, что мы на правильном пути. Мы были уверены, что нашли то, что искали.
