… Потом Святой отец продолжил торжественную службу, только теперь коронационную, Ульрика становилась из той милой девушки-мещанки королевой, её величеством Ульрикой Ротенбургской, а в конце службы на неё воздвигли небольшую золотую, сияющую из-за сета свеч, корону…
… Потом начался богатый пышный званый обед, где присутствовали все придворные, высшая знать, иностранные послы, и дочь Хлодвика-Карла, кронпринцесса её высочество Фредерика-Берта Ротенбургская.
… Фредерика-Берта, девица восемнадцати лет с грубоватыми чертами лица, брюзгливым высокомерным выражением на лице, которое обрамляла сложная прическа из тёмно-русых волос и большие жемчужные серьги, встала впереди своих фрейлин в вишнёвом вышитом золотом платье и рубиновым колье и жеманно протянула:
– Да уж, папенька, выбрал же ты себе невесту! Красивая на лицо, но такая примитивная, сразу видно бывшую чернавку, не то, что моя маменька любимая Августа-Генриетта была, истинная королева!
Все фрейлины засмеялись, в отличие от придворных кавалеров и вельмож, которые сейчас, хоть и смолчали, но были покорены красотой и величественностью новой молодой королевы, и имели противоположное мнению высокомерной принцессы Фредерики-Берты рассуждение…
Старый морщинистых король Хлодвик-Карл нахмурился и прошамкал:
– Берта, дочь моя любимая, я прошу тебя не позволять себе таких некрасивых слов в адрес её величества королевы Ульрики Ротенбургской, и оказывать ей соответствующий почёт, хотя понимаю, что ни мне, ни тебе нашу ненаглядную милую Августу-Генриетту не заменит никто…
Ульрика, смущённая, расстроенная после этого инцидента окончательно, скучая, еле-еле досидела до конца приёма, для приличия приняла поклоны от вельмож и послов, чуть-чуть посмеялась над шутом, да съела от скуки, аппетита из-за плохого настроения не было совсем, кусочек деликатеса из солёной красной рыбы и маленький кусочек тортика…
… Когда за полночь король-муж Ульрики пожал ей спокойной ночи, а слуги проводили её в её спальню – королевский будуар и помогли переодеться в ночную сорочку, девушка со слезами уткнулась в подушку, взъерошив длинные пепельные блондинисто-жемчужные волосы с мыслью: «Ну, я так и знала, что никакой любви, никакого счастья меня тут не ждёт, никто меня не любит, я сейчас одинока, муж даже не попытался провести первую брачную ночь, потому что он явно дал понять, что равнодушен ко мне. А эта придворная жизнь королевы со множеством обязанностей ужасна, да и Фредерика-Берта – невыносимо заносчивая девица…».
Глава « Великий кутюрье к услугам королевы…»
… Так вяло, и скучно утекли два месяца после свадьбы. Ульрика в парчовых пышных платьях с жерновами и короной походила на красивую фарфоровую куколку и чувствовала себя, как в настоящей золотой клетке. Чувство одиночества не покидало девушку, её муж Хлодвик-Карл ни разу за два месяца не пришёл в будуар своей жены, ни разу не обнял, не сказал ласково слова, не говоря уж о том, что совсем не озабочивался супружеским долгом, их общение кончалось взаимной вежливостью короля и королевы на приёмах.
Зато старых седой Хлодвик-Карл любил вечером, когда сделаны все государственные дела, которые он решал только сам, полностью отстранив от них Ульрику, сидеть долго в мягком кресле и любоваться свадебным портретом своей первой жены, королевы Августы-Генриетты и себя в юности. Ульрику эта привычка мужа доводила до белого каления, она плакала у себя в спальне, закрыв плотно тяжёлый бархатный тёмно-синий балдахин, и причитала:
