Так продолжалось две недели. После того как мы оба насладились друг другом, она уходила. Мы не разговаривали. Никогда. Разговоров не требовалось. Это стало рутиной. Я спал почти весь день, вечером я поднимался на палубу смотреть на закат и на облака, ждал её, засыпал, просыпался от тепла её тела, чувствовал аромат её шеи, шёлк её длинных ног… она здесь, она пришла.
Я погрузился в сладкую эйфорию. Больше ничего не имело значения. Внешний мир утратил смысл. Я понял, сколько ментального мусора я накопил: бесполезные знания, глупые обиды на неважных людей, боль и вина за моё военное прошлое.
Эта простая жизнь, эта прозрачная вода, эта таинственная женщина. Я не знал о ней абсолютно ничего… и это было идеально. Она не знала обо мне, не задавала вопросов, и я был благодарен за тишину. Мы давали и получали друг от друга ровно столько, сколько нужно, и оба были друг другу признательны. Это был безупречный сценарий.
3
Наступает момент, когда вы делите последнее мгновение вместе, последние объятия, последний секс, последний поцелуй – не зная этого. По крайней мере, один из вас не знает.
Она оставила записку и исчезла. Вот так просто.
«В знак благодарности за всё, что ты сделал для меня, пожалуйста, оставь мою лодку себе. Она твоя. Не ищи меня. Я буду счастлива и свободна там, куда ухожу. Наоми». Я был настолько потрясён, что не знал, что делать. Ждал, как дурак. Её слова – «не ищи меня» – жужжали в голове, как назойливая муха.
В конце концов я пришвартовал лодку у бара Кривого Джима. Когда бар опустел, я зашёл выпить. Джим возился с бокалами, избегая моего взгляда.
– Эй, Джим, ты Наоми не видел? – спросил я.
– Видел. Она приходила два дня назад, попросила подвезти её и оставила мне кучу денег. Сказала, что там, куда она уходит, деньги ей не нужны.
Мои ладони вспотели.
– Куда ты её отвёз, Джим?
– К Клео, к старой ведьме. Оттуда никто не возвращается. Она помогает перейти на другую сторону, – его голос стал тише.
– На другую сторону?
Джим не ответил, только посмотрел в небо.
– Ты имеешь в виду… умереть? – хрипло произнёс я.
Он кивнул, по-прежнему не глядя на меня.
– Отвези меня туда! Сейчас же! – крикнул я, как безумец.
– Успокойся, парень. Выпей ещё. Всё уже решено. Она ушла. Так она хотела.
– Но почему? Почему?! – меня трясло.
– Она ждала… достаточно долго. Два года, – он вздохнул и поставил передо мной ещё один стакан. – Мы все знали, что она рано или поздно пойдёт к Клео. Видишь ли, у неё умер муж. Большая любовь была. И деньги у них были. Из-за этого все деревенские им завидовали. Он был хороший человек, а она… ну, ты знаешь… красивая…
Всё, что у неё осталось, – это два сына. Хорошие ребята. Сорванцы. Подростки. Они взяли рыбацкую лодку без разрешения и ушли на ночную рыбалку. Мы так их и не нашли. Пару обломков лодки прибило к берегу, но самих мальчиков – нет.
Джим тоже налил себе и продолжил:
– Наоми всё продала и купила лодку, плавала по округе, искала своих детей. Когда две недели назад она появилась здесь, мы поняли: она пришла к Клео. Надежды больше не было. Хотя мы все надеялись… что может у вас с ней что-то выйдет. Но когда она пришла ко мне два дня назад, она сказала: «Пора». Отдала деньги и принесла огромный мешок с едой и ромом – больше неё самой. Вот и всё.
– Зачем еда? – спросил я.
– Клео не берёт деньги. Только еду и алкоголь.
– Кто она вообще такая? Почему никто её не остановил? Как она может играть в Бога?! Её нужно арестовать! – во мне снова вспыхнула ярость.
