Тут на стол запрыгнул упитанный котяра. Рыжий, как солнышко на заре, он вальяжно прошелся по всему столу, спрыгнул на колени к Светлане Николаевне и заурчал.
– Вот же ж ты котяру откормила, Николаевна. Прям Баюн сказочный, не идет, а плывет, не мурлычет, а поет, – прокомментировала выход кота Шумиха.
И действительно, Барон был на редкость красив и мощен. Он достался фельдшерице в качестве презента от спасенных Петровича и кошки.
Тем временем Лешка Сглаз оглядел собравшихся, почесал за ухом, прокашлялся и провозгласил:
– Товарищи! На повестке дня у нас один, но очень важный вопрос – празднование Нового года!
Удивительно, но старики вдруг подобрались, со скрипом выпрямили спины и дружно посмотрели на оратора.
– Кхм, ну, я это, чтоб приступали к обсуждению, – засмущавшись, сказал Лешка.
Все расслабились, но к обсуждению приступили. В результате короткого диспута решили, как всегда, встречать Новый год в доме Мохнатого. Он у него большой, добротный, да и телевизор у него поновее.
– За елкой пойдут Валентин Сергеевич и Митрич, как самые крепкие из мужской части коммуны. Болезных на санях привезут. Бабы, значица, за меню отвечают, мужики – по напиткам и хозяйству: воды там, дров принести, стол поставить, диваны сдвинуть.
За три дня до Нового года природа сжалилась над Заводьем. Метель еще ночью закончилась, мороз спал маленько, солнышко выглянуло. Митрич и Валентин Сергеевич решили идти за елкой. Предупредив Мохнатого, они пошли собираться.
За ними увязались Буран Мохнатого и Вилюй Мартынихи. Здоровые кобели рады были прогулке, они, как и их хозяева, засиделись в домах. По сугробам да в метель не сильно-то побегаешь. Да и за стариками пригляд нужен, в коммуне ж живут.
Экипировавшись валенками с калошами, теплыми пуховиками, толстыми рукавицами, топориком, небольшой лопаткой и бухтой шпагата, мужики тронулись к лесу.
Идти по нечищеной дороге тяжеловато, но солнышко, благое дело и хорошее настроение помогали им. Да и в поле, что перед лесом лежало, таких сугробов не было. Ветер гонял снег, не давая ему собраться, так что проваливались они неглубоко.
Собаки от радости громко взлаивали, валялись в снегу, шли по нему прыжками. Добравшись до кромки леса, мужики остановились.
– Влево забирай, Митрич. Я по осени сюда за лапником ходил, приметил две симпатичных елочки, – подсказал Валентин Сергеевич.
Мужики пробрались через опушенные снегом кустики вглубь, прошли еще немного, и Валентин Сергеевич показал рукой на заснеженную елку метра полтора высотой. Стряхнув снег и откопав снизу ствол, они споро подрубили его и оттащили елку к полю.
– Слышь, Сергеич, я тут Елене Мартыновне обещал маленькую елочку принести. У нее ж третьего января день рождения, захотела вот свежего лесного духа в доме, – смущаясь, сказал Митрич.
– О как! Вы меня сердечно удивляете, Николай Дмитриевич. Обычно мужчины женщинам цветы дарят, а вы оригинальничаете, елочку из леса любезной Елене Мартыновне преподнести желаете, – витиевато подшучивая, высказался Валентин Сергеевич. – Ладно, ладно, не смущайтесь, пойдемте, выберем презент.
– Умеешь ты загнуть, Сергеич. И откуда у военного такие интелехентские замашки? – не остался в долгу Митрич.
Однако, пошутковав, они вновь пошли в лес. Мелкой хвойной поросли было достаточно. Мужики быстро выбрали елочку попушистее, срубили ее и двинулись обратно.
На краю поля они спеленали обе елки шпагатом. Остановились передохнуть. Тут Вилюй подпрыгнул и ткнул Митрича лапами. Не ожидавший толчка Митрич пошатнулся и, взмахнув рукой, ударил в плечо Сергеича.
